«Значит залёт это я», – в который раз беззлобно подумала я и улыбнулась. И всё же я на них не в обиде. Это надо же, не по любви, случайно и один раз. А что получилось?! Блеск!
Я включила воду и залюбовалась своим отражением. Оно смотрело на меня из-под длинных ресниц своими голубыми глазищами и улыбалось алым ртом. Волосы, золотой волной спадали на плечи. А фигурка! Грудь размером с две небольшие дыньки венчали аккуратные сосочки-розочки, и даже у меня вызывала восхищение. Я могла подогу любоваться собственным телом в отражении, разглядывать синие венки под нежной кожей, и редкие родинки в интимных местах. Нет, природа на мне точно не отдыхала…
Глава 2. Больше, чем друг
На улице было душно. Полуденное солнце раскалило островки асфальта. Пахло тополем, разогретыми шпалами и помойкой, а воздух казался липким.
«Наверное, с этим запахом у меня будет ассоциироваться детство», – подумала я вяло, направляясь через пустырь.
Мысли вязли в голове, словно в тёплом воске. Не хотелось даже думать.
В разные стороны из-под ног разлетались кузнечики, стрекотали стрекозы.
Лёшка-Контекст сидел на капоте «москвича», брошенного на задворках гаражей, и курил. Он был старше меня на два года и на голову выше. При моём приближении Лёшка даже не повёл ухом. Но в душе он рад моему появлению. Просто держит марку невозмутимого и рассудительного «пацана». Смешно наблюдать, ещё смешнее подыгрывать. Но так надо. Так сложилось. Сейчас раздвинет колени и плюнет. Это тоже, своего рода ритуал.
– Чего один? – спросила я скучно.
– Это вопрос? – справился он.
– Ну да, – подтвердила я, размышляя, от чего он злится.
– Тогда затрудняюсь ответить, – признался он и пояснил: – Глупый вопрос.
– Ты Маринку видел?
– Какую? – Он развёл колени и небрежно плюнул.
«Есть!» – подумала я, а вслух уточнила:
– Цапкову.
– Зачем тебе? – спросил он, и тут же сказал очевидное: – Вы же не подруги.
– Вот как раз поэтому она мне и нужна.
– Снова что-то не поделили? – угадал он сходу.
Я молча кивнула.
– Угомонилась бы ты, Марта, – стал наставлять Лёшка, словно старший брат, и с назиданием напомнил: – Всё, школа кончилась! Не сегодня, завтра разбежитесь все. А ты всё счёты сводишь…
– Она меня сильно обидела, – призналась я, готовая расплакаться.
Нет, не от того слёзы навернулись, что слова Маринки про платье так больно затронули моё самолюбие. И не в том причина, что Маринка удачливее даже тем, что родилась не в семье пьяницы и неудачницы, а у людей, живущих в достатке и непьющих. Душила обида потому, как прав Лёшка. Снова я выставилась в его глазах последней дурой,