В златодень первой недели Карина засиделась в отделении допоздна. С утра заболела одна из медсестер, и Карине пришлось провести в процедурном кабинете на полтора часа больше, чем обычно. Затем госпожа Томара отправила ее ассистировать на двух операциях подряд. Первой оказалась банальная аппендэктомия. Операцию Карина видела уже много раз, и интереса она не представляла никакого. Правда, Томара и здесь нашла повод заставить ее покрыться холодным потом, потребовав указать место, в котором перевязывать брыжейку. Когда девушка дрожащим пальцем ткнула в большой плоский экран, куда выводилось изображение с лапароскопа, куратор, оторвавшись от наглазного экрана, лишь хмыкнула:
– Поздравляю, Карина, ты только что перекрыла бедняге артериальные ветви. Запомни: не следует лигатуру накладывать слишком низко. Оптимально примерно вот здесь… – Она показала световой указкой на нужную точку, подвела туда робоманипуляторы и двумя движениями лазерного скальпеля запаяла сосуды. Затем она принялась ловко орудовать манипуляторами, накладывая кисетный шов вокруг отростка. Девушка лишь вздохнула. Похоже, всем ее мечтам суждено остаться лишь мечтами. Какой из нее хирург, если она даже аппендикс вырезать не сможет толком?
Следующая операция оказалась куда сложнее. Проводила ее бригада, составленная из Томары, доктора Фуруя и анестезиолога Ххараша, невысокого пожилого орка с седыми кончиками ушей, единственного орка в отделении. У среднего возраста женщины после какого-то давнего ожога в пищеводе в районе желудка образовались рубцовые стриктуры, решительно не поддающиеся консервативному лечению, из-за чего та лишь с большим трудом могла принимать пищу. Запись эндоскопии очень походила на виденную Кариной в первый день у пациента со скользящей грыжей. Операция, которую доктор Фуруй назвал «трансхиатальной резекцией и экстирпацией пищевода», заняла четыре часа времени, и к ее концу и Томара, и Фуруй выглядели изрядно измотанными. До того Карина только однажды присутствовала на операции на открытой полости, так что с большим любопытством наблюдала за ходом резекции. Кроме того, ей доверили налагать наружные швы, и она с поставленной задачей справилась с честью, срастив рану холодной сваркой так, что та почти не выделялась на фоне бледного живота пациентки. А сверх того, чтобы края раны случайно не разошлись, она тайком помогала сварочному аппарату своим наноманипулятором. Карина знала, что через несколько часов почти незаметный сейчас рубец уродливо набухнет и покраснеет,