– Как всегда, загадочна и отстраненна, – продолжал брюзжать Тарамис. – Как всегда, полностью углублена в работу. И, как всегда, в очередной раз не удосужилась отправить месячный отчет, за что начальство почему-то винит именно меня. Ну что ты на нее уставился, Сураш? Ладно бы еще твоей породы баба! Впрочем, ей и своя-то порода неинтересна, вобле сушеной…
Тролль снова резко выдохнул сквозь ноздри. Директор, в общем-то, не так уж и плох – для человека. Но когда на него находит ворчливое настроение, на глаза ему лучше не попадаться: затрахает мозги почище любого орка. Хорошо, что доктор Касатана, увлеченная какими-то расчетами, не слышит его через толстое смотровое стекло. Иначе она наверняка нашлась бы, что именно ответить, и тогда наверняка полномасштабной перепалки не избежать. Директор по безопасности в очередной раз спросил себя, на кой он сюда вообще приперся, и в очередной раз не нашел ответа. Что-то загадочное, почти мистическое, чувствовалось в молодой человеческой женщине с огненно-рыжими волосами, собранными на затылке в конский хвост, и его тянуло на минус пятый уровень какое-то подсознательное желание увидеть ее еще раз. Возможно, играло свою роль и то, что на нее единственную во всей Лаборатории не имелось полного досье. Точнее, на нее не имелось вообще никакого досье, если не считать скудных страничек, набравшихся за время ее работы на вверенном ему объекте. Она, штатская, работала здесь по личному приказу министра обороны, и именно потому могла плевать на всех.
– Великолепная госпожа Касатана, – главный директор лаборатории нажал на кнопку включения двусторонней связи и склонился к микрофону, – доброе утро. Напоминаю, что ты снова забыла прислать месячный отчет.
Женщина отвернулась от дисплея и встала со своего места. Подойдя вплотную к бронестеклу, она с наслаждением потянулась всем телом (троллю показалось, что он услышал, как гулко забилось сердце Тарамиса) и прислонилась к стенке возле окна.
– Здравствуй, блистательный господин директор, – игриво подмигнула она. – Забыла, каюсь. А может, и нет. Может, намеренно не отослала…
– Намеренно? – настороженно переспросил директор. – Но ты должна…
– Исследования почти завершены, и через несколько дней я передам директору Департамента полный отчет о результатах, а также действующий прототип. Осталось довести до ума интерфейс системы и протестировать ее сначала на моделях, а потом на добровольцах.
– Слабо верится, – буркнул директор. – Но что еще мне остается? Наверное, с моей стороны является непростительным хамством полюбопытствовать, что именно ты все-таки конструируешь в моей лаборатории?
– Человеку, дослужившемуся до полковника, такие вопросы задавать как-то и неприлично! – фыркнула доктор. – Впрочем, на показательную демонстрацию, каковая не за горами, вас обоих все равно пригласят. Могу и показать. Марука, активируй прототип на втором стенде! – махнула она рукой одному из чоки. Тот кивнул в ответ и, вставив в разъем на консольной панели штекер, смонтированный в подушечке указательного пальца, замер.
Несколько секунд спустя поверхность большой низкой тумбы прямо перед смотровым стеклом засветилась мягким матовым светом. Доктор Касатана подошла к столику, на котором грудой лежал какой-то металлический хлам, вытянула из него длинную железную трубу и положила на тумбу.
– Наблюдайте за руками и за стендом, – женщина нацепила на запястья блестящие браслеты, на которых замигали глазки индикаторов. – Ну, примерно вот так…
Она сделала жест, будто что-то подцепляя снизу ладонями, и внезапно труба всплыла в воздух и застыла, словно удерживаемая невидимыми руками. Доктор покачала ладонями, и труба завращалась пропеллером, потом снова замерла. Женщина сделала правой рукой резкое вертикально-рубящее движение, и труба распалась на две половинки, загремевшие по поверхности тумбы.
– Вот, что-то такое, – заключила она, снимая браслеты. – Ну как, господин полковник, впечатляет?
– Ни хрена ж себе… – потрясенно проговорил Тарамис. – Что это?
– Вихревой комбинированный эффектор с обратной связью, – пояснила доктор Касатана, явно наслаждаясь произведенным впечатлением. – Генерировать кратковременные вихревые импульсы научились уже лет пять как, но дальше дело не шло. Моя установка поддерживает три силовых манипулятора, составленные из устойчивых вихревых комплексов, гравитационных и электромагнитных, воспринимаемых оператором как продолжение собственного тела. Точнее, станет воспринимать, когда я закончу дорабатывать нейроинтерфейс.
– Госпожа доктор, вы совершили выдающееся