Услышав такое предложение, торговцы единогласно согласились.
– Ну что ж, тогда подпишем договор и расстанемся, – сказал я им.
В договор я, понятное дело, внес, кроме крестьянского зерна, еще и все свое, теперь общее количество продаваемого скупщикам зерна оказалось на сумму триста двадцать четыре с половиной кесария. Я, сам еще до конца не осознавая, что заработал невероятные деньги, спокойно подписал свою часть договора и, раскланявшись со скупщиками, пошел к крестьянам.
– Завтра повезем все в амбары перекупщиков, – сообщил я им. – Сегодня можете отдыхать, а с утра по моей команде выдвинемся в путь.
Крестьяне, не знавшие, почем я продал зерно, и соблюдая наш договор, помолились за меня Единому Богу.
Подойдя к Дарину, я отвел его в сторону.
– Остался последний штрих моего плана, – сказал я ему, – нужно быстро передать старосте, чтобы брал все свободные подводы и вез сюда все мое зерно. Рону же скажи, чтобы был тут как можно скорее.
Гном, усмехнувшись, сказал, прежде чем уйти:
– Кто бы мне раньше сказал, что Дарин, сын Дарта, будет на побегушках у человека, рассмеялся бы тому в лицо. Сейчас же бегаю туда-сюда вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, попивая пиво.
– Дарин, – нахмурился я, – ты что, против? Было бы лучше, если бы мы продали зерно за бесценок и потом весь год питались сыром и хлебом?
Гном улыбнулся и легонько хлопнул меня рукой по спине, звякнул металл его протеза.
– Купишь мне бочонок пива за труды?
Я улыбнулся в ответ:
– А ты научишь меня секретам гномов?
Гном засмеялся и пошел к крестьянам.
Ночь я провел рядом с крестьянами, которые праздновали окончание ярмарки и продажу зерна. Устроившись в одной из телег, я провалился в сон.
Утром меня растолкали, и, проснувшись, я увидел над собой довольную, ухмыляющуюся рожу нубийца.
– Сгинь, нечистая сила, – сказал я спросонья, делая рукой знак, отгоняющий злых духов.
Рон засмеялся и вытряхнул меня из повозки.
– Вставайте, ваше баронство, подводы прибудут через час.
Пришлось вставать и идти умываться. Заодно я выкопал свою одежду и принес ее в лагерь.
Когда я немного размялся и лагерь стал оживать, из-за поворота показались первые подводы моих крестьян. Лошади едва тащили тяжелые телеги, доверху груженные мешками. Во главе каравана шел староста.
Я подошел, первые подводы остановились, и крестьяне поклонились мне.
– Сейчас отвезем все в амбары, а вскоре я устрою праздник в честь окончания дня урожая, – поведал я им. – Вся выпивка – за мой счет.
Староста поклонился, а довольные мужики принялись меня благословлять.
Собрав гигантский обоз, я возглавил его, и мы отправились к амбарам перекупщиков. Куда ехать, знал каждый, кто хоть раз продавал зерно. Торговый пост – шесть больших домов, окруженных деревянным