Эта книга похожа на роуд-муви, одновременно происходящее, как в голове, так и в «реальности?», расположенной за всеми этой головы пределами.
Безусловно, относительность и неопределенность истинности той или иной истории определяется глубиной вашего индивидуального заблуждения. Имейте это в виду, когда будете читать книгу. Особенно – в те моменты, когда смысл начнёт (а он начнёт!) исчезать, искажаться и теряться.
Вспоминайте о Фрейде (должно помочь), потоке сознания и методе нарезок старого недоброго волшебника Брайона Гайсина.
Думайте о словах РАУ, «Любое утверждение в каком-то смысле истинно, в каком-то смысле ложно, в каком-то смысле бессмысленно, в каком-то смысле истинно и ложно, в каком-то смысле истинно и бессмысленно, в каком-то смысле ложно и бессмысленно. И если вы произнесёте это 666 раз, вы достигнете высшего просветления. В каком-то смысле».
А ещё лучше – не думайте вовсе.
Мой дорогой друг Суфьян, который и рассказал мне о своих исландских «путешествиях», обрел помрачение. Но попутно прошел насквозь несколько вариантов действительности. И в моменты этого движения (роуд-муви, помните?) сквозь пространство, время и языки – он оказался как никогда прежде близок к… назовем это светом.
За картину Город, фрагмент которой стал обложкой книги, огромное спасибо Барандашу Карандашичу!
Песни, звучащие фоном, и изредка проявляющиеся в виде эпиграфов и цитат, принадлежат Леонарду Коэну, Лео Ферре, Дэвиду Тибету, Альбину Юлиусу, Патти Смит, Джоржу Клинтону и Паулю Анчелю.
Part 1
GODSPEED YOU, MY LITTLE BRAVE CLERK!
i
<<Naked Lunch at the Milk-way Railroad Station…>>
«Рождественские зайцы атаковали Токио.
Ложное дорожное движение парализовано полднем; переполненные вагоны метро томились, накрепко запечатанные в перегонах, глубоко под толщей асфальта; электрические провода мерно гудели над головами привычно паникующей толпы. Высоко над городом ненастье стягивало плотные грозовые тучи.
Обреченная планета неспешно заходила на свой последний виток над плотно закупоренными вагонетками».
Есть великое множество сценариев развития конца света. Космических, эзотерических, религиозных и техногенных. Невнятно торчковых. Есть даже один с участием морских свинок.
И ни слова о зайцах и кроликах. Ничего не поделать – излишняя пушистость в свое время помешала им пополнить ряды зубастых монстров.
И вот пришел час расплаты – рождественские зайцы решили поставить точку, и решение их было неотвратимым и жестким.
Пушистые убийцы плотными рядами затопили футуристические улицы Токио. Острые как бритва резцы и густая серая шерсть, нескончаемый хруст и тела-тела-тела вокруг – душераздирающее зрелище последних дней человеческой цивилизации.
…первые капли дождя окрашены алым… неизменная романтика пост-аппокалиптического раздрая…
Я рисую ушастые картинки на мягких салфетках, подписывая ушастыми же буквами. В конце концов, должен же я хотя бы о чем-то читать, коротая время без сна за пятой за сегодня чашкой кофе. Все, что у меня осталось – две бульварные газетенки и старые номера Абрафаксов на французском (который я, к тому же, не понимаю вовсе). Не самый богатый выбор.
Зато вполне себе однозначный и честный.
Как и придумка приватного заячьего Армагеддона.
27 апреля 2010 года. Похмелье. Утро.
Второсортный отель на втором этаже неЕвропы.
До моего рейса осталось ровно три часа. Допиваю кофе и собираю разрозненные листы договоров и соглашений в потрепанный дипломат.
Позвольте представиться.
Мое имя Суфьян. Как у медвежонка. Или араба.
Профессия – страховой агент. Представитель конторы «Sufjan and Son».
Специализация – коровье бешенство.
География деятельности – Скандинавия, Исландия и острова.
Провальный бизнес.
С тех пор, как коровы вконец спятили, прошло всего лишь два месяца, клиентская база стремительно росла, но доходы падали.
Из-за обилия выплат.
Из-за нескончаемой череды коровьих рейдов.
Прошлой ночью я собственноручно отразил два хитро спланированных нападения. Как результат – бессонница и множественные ушибы по всему телу.
Господи, уж лучше бы это были только зайцы.
Останавливаюсь перед зеркалом. Тщательно зачесываю волосы и натягиваю на голову свой старый котелок.
Крепко зажмурившись, вливаю в себя первую на сегодня порцию виски.
Я люблю траву и водку, но в повседневной жизни их сочетания дают поистине зубодробительную смесь, вытяжкой из которой