Социально-экономический эффект для мирового сообщества от совместного применения достижений информационных технологий, нанотехнологий и биотехнологий будет гораздо более ощутимым, чем от их индивидуального использования. Политические, социальные, правовые проблемы, которые возникают при попытках изменения человеческого генома для лечения наследственных заболеваний, клонирования людей и продления жизни путем пересадки клонированных органов затрагивают саму суть понятия «человек». Социально-правовые конфликты, которые будут порождены в ходе этих попыток могут стать серьезнейшим мотивом для преступного возбуждения масс сетевыми террористическими организациями.
Научно-технологическая революция может и не обернуться мировой войной «всех против всех», которая положит конец существованию государства как «организации обладающей верховной политической властью на определенной территории». Но в любом случае, она изменит все три традиционные его составляющие: территорию, население, форму правления, то есть механизмы и институты властвования человека над человеком.
«…Коренная российская проблема нынешнего дня заключается в поиске легитимности. Основной же вопрос легитимности в обществе таков: по какому праву и на каком основании человек может отдавать распоряжения человеку? Сегодня Россия располагает формальной легитимностью. Она закрепляется конституционно, но – не эмоционально», – пишет в своей статье директор Библиотеки Конгресса США, автор трудов по истории русской мысли и культуры Джеймс Х. Биллингтон (Джеймс Х. Биллингтон «Православие и демократия» // «Вестник Европы» 2009, №26-27). И с ним сложно не согласиться. Но как закрепить эмоциональную легитимность власти в условиях глобализации и научно-технологической революции?
Важнейшим средством глобализации являются современные технологии. Научно-технический прогресс и сопутствующая ему международная кооперация являются источником и носителем энергии, обеспечивающими развитие цивилизаций. Перед лицом глобальной проблемы неуправляемой технологической революции необходимо разрабатывать стратегию и политику управления энергией критических, рубежных технологий (по выражению Г.Э.Афанасьева). Вплоть до введения режима нераспространения, как это было сделано, например, в отношении ядерной энергии и оружия массового поражения. Но изъять из обращения такой источник повышенной опасности как «hi-tech» в целом невозможно. Но может быть, возможно и необходимо закрепить интеллектуальные права на критические технологии, а значит и возложить ответственность за ущерб ими причиняемый на транснациональные корпорации? Именно на корпорации, а не на национальные государства и международные организации, на которые может быть возложена субсидиарная ответственность и обязанности контроля над новыми субъектами международного права.
Огромный опыт по поддержанию режима нераспространения технологий был накоплен Международным агентством по атомной энергии. МАГАТЭ способствовало формированию рынка страхования ответственности за ядерный ущерб. И роль этого рынка для контроля за развитием наукоемких разработок в мире нельзя недооценивать.
Социально-экономические и правовые последствия использования энергии атомного ядра велики настолько, что ядерная энергетика отнесена к исключительному ведению Российской Федерации в соответствии со статьей 71 Конституции России. Она является предметом государственного регулирования, а также объектом централизованного управления, финансирование которого должно быть гарантировано Российской Федерацией.
Последствия синтеза информационных технологий, нанотехнологий и биотехнологий скоро станут намного более ощутимыми для общества и государства, их безопасности и конкурентоспособности, чем даже широкомасштабное мирное использование ядерной энергии. Поэтому необходимо применение механизмов и институтов властвования человека над человеком способных обеспечить легитимность политических, экономических и правовых решений и их адекватность вызовам современности.
Вероятно, эмоциональной легитимностью будет обладать государство способное адекватно ответить на вызовы научно-технологической революции в интересах благосостояния и безопасности общества. Именно конкурентоспособность и безопасность станут оправданием существования государственного суверенитета и монополии на насилие в эпоху глобализирующегося мира. Исследования существующих форм правления отвечают основным задачам развития страны в части подготовки управленческих кадров для реализации инновационной стратегии и социально-экономического развития. Но насколько легитимны их властные предписания, то есть на чем зиждется их право повелевать? На силе? Сильных боятся, но даже их властвование ограничено «правом на восстание». На богатстве? Но «оффшорные аристократы» (по выражению В.Ю.Суркова) – скорее заложники своих богатств, подобно древнегреческому герою Антею оторвавшись от родной земли, они лишены чести служения родной культуре.
Культурный базис – вот настоящее