Легко сказать – чтите, если заветы понимают по-разному. Хотя не все ли теперь равно… Люди продолжали кричать, а второе солнце полностью исчезло в гигантском облаке дыма. Из него в окрестные леса падали огненные стрелы. Одна вонзилась в землю где-то неподалеку – за скалой. Кажется, туда еще утром ушел Сын Зубра упражняться в метании копья и камней перед завтрашним состязанием. Или уже вернулся?
Вдруг стало тихо, и Люди Скалы тоже замолчали, хотя и тряслись от ужаса.
– Великий Дух доволен вашей покорностью, – важно сообщил я. – Он разломил второе солнце на огненные стрелы. Что вы стоите, несчастные? Идите, смотрите – где-то горят леса. Там вы обязательно найдете уже зажаренную дичь.
Когда охотники разбежались, ко мне подошла Лапа Волчицы, встала на колени и подала чашу с мелко нарезанным жареным мясом. Это только во сне я могу, как и прежде, пожирать дичь огромными кусками. А в жизни зубов осталось меньше половины… Насытившись, я грозно глянул на провинившуюся Лапу Волчицы, которая до сих пор стояла на коленях. Она прочитала в моем взгляде, что должна сделать. Сбросила одежды из оленьей шкуры, подала мне тонкий гибкий прут и встала на четвереньки. Я один раз ударил ее прутом по спине – не сильно, ибо злость уже прошла. Замахнулся вновь – и тут послышались крики охотников:
– Горе, горе Людям Скалы! Небесная стрела убила достойного Сына Зубра!
Великий, за что ты ниспослал мне еще одно испытание? Половину луны назад духи призвали к себе еще не старого Быстрого Сокола. Он не позволял никому сомневаться в древних заветах, и это правильно. Завтра его брат Сын Зубра мог бы стать новым вождем, но теперь против Хитрого Филина выступит всего лишь мой неопытный Зуб Оленя… Мне, конечно, это не так важно. В конце концов, ни один благоразумный вождь не обойдется без жреца. Тем более Зуб Оленя еще и мой, хотя в его возрасте об этом не принято вспоминать. А Хитрый Филин только называется хитрым, а в действительности это просто несокрушимая скала мяса и костей. Ей не нужны ни ум, ни хитрость, а помощники Филина, особенно поганый Серый Лис, враз растолкуют ему, что древнюю Песню нужно петь иначе…
Задумавшись, я так и замер с прутом в руке, а Лапа Волчицы украдкой оборачивалась и бросала на своего повелителя быстрые взгляды. Но я уже не думал о коварной младшей жене. Отшвырнул ветвь и быстро зашагал за охотниками. Увидел краем глаза, как из леса вышла запыхавшаяся Черная Кобылица. Она на ходу завязывала еще не высохшие одежды из шкур горного барана и беспокойно озиралась по сторонам. Побежала было ко мне, но я отогнал ее взмахом руки. Тогда Черная Кобылица подхватила ветвь и принялась избивать Лапу Волчицы. Что ж, силы ей не занимать. Пусть и старшая жена немного поучит уму-разуму младшую.
На площадке для упражнений охотников мы увидели печального Зуба Оленя. Его рыжие волосы были мокрыми, словно мой охотник недавно много бежал. Он стоял у тела Сына Зубра. А тот неподвижно лежал на траве и готовился встретиться с Великим Духом.
Очень удобное место, знакомое каждому в племени с детства. С двух сторон – скалы. На одной изображен олень, от головы которого почти ничего не осталось – каменная поверхность раскрошилась от множества попавших в нее булыжников. Из расщелины противоположной скалы бил родник, наполнивший небольшое озерцо. Там брал начало быстрый сильный ручей и низвергался потом водопадом с обрыва между скалами. С другой стороны площадки – лес. На опушке – старый дуб. На нем висела лисица, утыканная стрелами, словно еж иглами. Несколько копий, запущенных могучей рукой, глубоко утонули каменными наконечниками в стволе дуба. У озерца все заросло почти непроходимым кустарником, а на берегу у дымящейся воронки застыл могучий охотник с разбитым затылком. Рядом в бурой луже крови лежал опаленный камень – видимо, в него Великий превратил свою огненную стрелу.
Я потрогал тело – еще теплое, почти живое. Великий призвал к себе Сына Зубра совсем недавно – это точно. Борода, брови и густой кучерявый черный чуб опалены, затылок разбит и окровавлен… Но я сразу почувствовал: тут что-то неправильно. Однажды я видел горного барана, на которого камень рухнул с огромной высоты при сходе лавины с горы. Голова зверя была разбита вдребезги. И почему камень, падая с неба, попал не в темя, а в затылок Сына Зубра?
Расспросив охотников, я узнал, что убитого первым обнаружил Зуб Оленя. Он остался охранять тело, а двух спутников послал за мной. Еще раз осмотрев усопшего, я присел на корточки у дымящейся воронки. В ней до сих пор тлела трава, а на краях виднелись борозды, Они продолжались почти непрерывными прямыми линиями в опаленной траве, которые вели к озерцу… Так могло быть в единственном случае.
– Проверьте заросли! – скомандовал я охотникам, чтобы проверить свою догадку.
Вскоре они вернулись и сообщили, что обнаружили в кустах чьи-то следы: ветки там надломаны только что, листва на них еще не завяла. На колючке акации остался клок одеяния из медвежьей шкуры. Получается, в кустах бродил один из уважаемых охотников, когда-то убивших грозного бурого зверя. Зуб Оленя тоже однажды добыл медведя, но сегодня на помощнике несчастного Сына Зубра одеяние из шкуры косули. Великий Дух, как