Правовые традиции Римской республики не предусматривали передачи власти по наследству. Даже при наделении Цезаря властью царя всё равно требовались бы выборы нового правителя, потому официальный наследник мог только распоряжаться награбленными в Галлии богатствами и пользоваться поддержкой многочисленных солдат, преданных лично Цезарю.
В конце марта или начале апреля 44 года до н.э. в Риме объявился некто Гай Амаций, который выдавал себя за внука полководца Гая Мария и, соответственно, близкого родственника Цезаря. Амаций подстрекал римлян к немедленному отмщению, собрав вокруг себя немало ветеранов Цезаря и городских бедняков. Антоний воспользовался властью консула, арестовал и без суда казнил Лже-Мария. Вскоре он разогнал сторонников Амация. После этого инцидента Сенат разрешил Марку набрать для личной охраны ветеранов Цезаря. Не растерявшись, Антоний собрал целых 6 тысяч самых опытных и преданных себе солдат, в основном центурионов.
В течение весны Антоний провёл несколько законов, проекты которых якобы находились среди бумаг Цезаря. Это был закон об апелляции к народному собранию для обвиняемых в ряде преступлений. Антоний вернул трёхчастную систему комплектования уголовных судов, в результате чего треть судей назначалась из центурионов или даже простых солдат. Он основал несколько колоний в Италии – в основном для ветеранов Цезаря.
Все оставшиеся неразделёнными общественные поля в Италии постановили разделить между ветеранами и бедняками. Для реализации последнего закона была создана комиссия, в которую, вопреки традиции, вошёл действующий консул Марк Антоний, его брат, действующий трибун Луций. Наконец, Антоний добился назначения Долабеллы наместником далекой Сирии и убедил его отправиться туда немедленно.
Таким образом, Марк остался единственным консулом в Риме. Побег Брута из Рима ещё больше усилил позиции Антония, поскольку обязанности городского претора начал также исполнять брат Марка, Гай Антоний.
Разногласия Антония и Октавиана
Первая встреча Гая и Марка в 44 году до н. э. закончилась безрезультатно. Они вдвоём претендовали на первенство в наследовании влияния Цезаря и не желали уступать. Марк невзлюбил тщедушного, худого юношу, у которого оказались на редкость огромные, явно не справедливые претензии на все, что практически задарма на него свалилось – должности, положение во власти. В понимании Марка, молодой Гай Октавий, он был младше на 20 лет, слишком много всего обрел и просто ни с кем не хочет делиться.
Антоний