«Трудиха» невзлюбила Натэлу с первых учебных дней. Обе они – и учительница, и ученица – в сентябре пришли в эту школу впервые. Натэла переехала с родителями из Сухуми, Светлана Леонидовна перевелась из другого района. Она была самой молодой и самой эффектной внешне учительницей в школе – высокая, светловолосая, носящая умопомрачительные джинсы и немедленно влюбившая в себя физкультурника Терминатора, который теперь торчал в кабинете труда среди кастрюль и швейных машинок чаще, чем в своем спортивном зале. По общему мнению учениц, место Светланы Леонидовны было не в школе, а на подиуме. Ее конфликты с Натэлой начались на первом же уроке. Объявив сидящим за столами девочкам, что обучение начнется с кулинарии, преподавательница попросила открыть тетради и принялась диктовать рецепт каких-то невероятных отбивных в кислом сливовом соусе. Девочки послушно скрипели ручками, но через несколько минут Светлана Леонидовна заметила, что Мтварадзе не работает.
– В чем дело? – вперила она строгий взгляд в ученицу. – У тебя не пишет ручка?
Натэла встала. Очень вежливо, как всегда в разговорах со взрослыми, она сказала, что ручка ее в порядке, но она не видит смысла записывать хорошо известный ей рецепт. В классе наступила тишина: девочки заинтересованно уставились на новую учительницу. Юлька и Белка, живущие с Натэлой в одном доме, знали, что той ничего не стоит приготовить не только отбивную в соусе, но и накрыть полный праздничный стол человек на пятьдесят. Но учительница этого не знала и потому возмутилась:
– Может быть, ты тогда и продиктуешь вместо меня?!
– Если вы устали – то пожалуйста, – невозмутимо кивнула Натэла. И, не садясь на место, внятно и четко продиктовала всему классу рецепт отбивной, попутно заменив уксус вином «Напареули». – Можно взять «Ахашени», но оно пересушивает, – добавила ученица. И присовокупила, что солить мясо перед жаркой – только его портить.
Девочки были так ошеломлены, что записали все слово в слово. Тишина стояла мертвая, словно рецепт диктовала не их одноклассница, а директор школы. К концу Натэлиной лекции лицо Светланы Леонидовны приняло цвет томатной подливки, но, к счастью, прозвенел звонок. К концу перемены половина школы знала, как Мтварадзе из седьмого «Б» «срезала» новую училку.
Будь Светлана Леонидовна постарше и поопытнее, она, возможно, смогла бы свести инцидент к шутке и сохранить авторитет в классе. Но молодая преподавательница, похоже, всерьез обиделась на тринадцатилетнюю ученицу, и у Мтварадзе начались проблемы на уроках труда. Конфликт усугублялся еще и тем, что Натэле в самом деле было нечего делать на этих уроках. Она рассказывала подругам, что в прежней школе на уроках труда ей позволяли заниматься домашними заданиями где-нибудь на задней парте, что она и делала с четвертого по шестой класс. Но теперь…
Натэла искренне не хотела ссориться с учительницей и держалась с великолепной вежливостью – к восхищению Юльки Полундры, которая признавалась, что на месте Натэлы давно бы «придушила на фиг эту пипетку крашеную!». «Она натуральная, – дипломатично поправляла Натэла и добавляла: – Она меня старше, я не могу». Подруги, хорошо знавшие Натэлино воспитание, только вздыхали. Натэла даже пошла на жертвы и терпеливо записывала на уроках в тетрадь рецепты элементарных блюд, которые с легкостью могла приготовить даже ее младшая сестра. Но когда месяц спустя перешли к шитью, конфликт разгорелся с новой силой. Натэла отказалась рассчитывать с помощью калькулятора размеры выкройки юбки, заявив, что привыкла размечать ткань на глаз.
– Ну, продемонстрируй нам в таком случае свое мастерство! – снова вышла из себя Светлана Леонидовна.
Натэла пожала плечами. Раскатала на столе принесенную голубую ткань, сколола ее в нескольких местах булавками, пометила кое-где куском мела, взяла ножницы, несколько раз щелкнула ими – и развернула геометрически ровные выкройки юбки с кокеткой.
– А кокетку кроим так… – хотела было приступить к следующему этапу Натэла, но учительница оборвала ее:
– Достаточно, садись! И не отвлекай остальных! Напрасно ты считаешь, что самая умная!
Натэла, у которой и в мыслях ничего подобного не было, тем не менее промолчала, и, к разочарованию Полундры, скандала на сей раз не произошло. Он грянул сегодня, в пятницу.
По указанию Светланы Леонидовны девочки должны были сострачивать на машинках уже готовые части юбки. Когда все расселись по машинкам и дружно принялись заправлять нити (Юлька Полундра до сих пор не могла овладеть этой наукой), учительница увидела, что Мтварадзе опять сидит неподвижно и смотрит на нее в упор черными глазами.
– Мтварадзе, ты забыла выкройку дома? – радостно спросила она. – Что ж, тогда я могу тебе поставить только…
Натэла молча развернула пакет, из которого выпала идеально сшитая голубая юбка с кокеткой. Спокойно объяснила, что сшила ее вчера, и просит разрешения сейчас не шить, а закончить вязание. В доказательство она тут же продемонстрировала шикарный красный пуловер, наколотый на спицы. По рядам девочек пронеслось дружное «ах»: почти готовая вещь действительно смотрелась