«Алое восстание» до крайности заинтриговало читателей и объявило о появлении нового талантливого автора. «Золотой Сын» изменил ход игры и поднял историю Дэрроу на новый уровень. И вот теперь – захватывающий финал трилогии: «Утренняя звезда»!
У Брауна многослойные, не приглаженные характеры, а сюжеты такие, что дух захватывает.
Великолепно!.. Яркая и живая проза от первого лица переносит читателя в мир вдохновенных призывов, расколотых семей и эпических битв… Финал межпланетной гражданской войны никоим образом не разочаровывает!
Поистине звездное завершение саги Брауна.
Благодарности
Работать над «Утренней звездой» мне мешал страх. Месяц проходил за месяцем, но так и не появлялась первая строчка. Я рисовал эскизы корабля, сочинял песни алых и золотых, придумывал генеалогию кланов, историю освоения планет и их спутников – творил свирепый мирок, который около пяти лет назад зародился в моей комнате над родительским гаражом.
И не в том крылась причина страха, что я не знал, куда это все меня заведет. Совсем напротив: мне было точно известно, чем закончится повествование. Но просто не верилось, что я достаточно искусный проводник и смогу довести вас, читатель, до конца этого пути.
Знакомо звучит, не правда ли?
И тогда я решил уединиться. Упаковал вещи, прихватил туристские ботинки и перебрался из лос-анджелесской квартиры в домик на продуваемом ветрами северо-западном побережье Тихого океана, в мое родовое гнездо.
Я надеялся, что изоляция благотворно отразится на работе. В тишине из прибрежного тумана ко мне явится муза, и дело будет спориться от рассвета до заката. Можно гулять среди вечнозеленой растительности, беседовать с духами славных мифотворцев. Когда я писал «Алое восстание», это помогло. Сработало и с «Золотым Сыном». А вот в случае с «Утренней звездой» номер не прошел.
Отшельничество сыграло со мной злую шутку. Я попал в ловушку к Дэрроу и к собственному захламленному разуму, в котором герой мог пойти любым из тысячи путей. В этом ментальном пространстве были «написаны» первые главы. Что, пожалуй, дало необходимый толчок роману.
Дэрроу получил тяжелую депрессию. Но мне никак не удавалось придумать, что произошло после его спасения из Аттики.
И только после моего возвращения в Лос-Анджелес повествование приобрело осмысленность. Одновременно я понял, что Дэрроу уже не находится в его фокусе. Важнее люди, которые окружают этого героя. Его семья, друзья, любимые. Души, что роятся вокруг него, сердца, что бьются в унисон с его сердцем. Спрашивается, с чего я взял, что все это можно высосать из пальца, отгородившись от мира?
Без кофейных посиделок с Тамарой Фернандес (не знаю человека умней среди тех, у кого нет седины)? Без ранних завтраков с Джошем Круком, за которыми мы обсуждали ни много ни мало завоевание мира? Без концертов в Голливуд-Боуле в компании Мэдисон Эйнли? Без долгих дебатов о войнах Древнего Рима с Максом Карвером? Без поедания мороженого на пару с Джеррет Ллевелин? Без любви к «Звездному крейсеру „Галактика“», разделенной с Колли Янг? Без маниакального участия Денниса «Угрозы» Страттона в разработке сюжета?
Общение с друзьями – это пульсация жизни. У меня жизнь бурная, широкая, полная мечтаний и абсурда. Без друзей я был бы всего лишь собственной тенью, и между обложками этой книги содержалась бы пустота. Спасибо вам, всем и каждому, близкому и безымянному, за то, что разделили со мной эту чудесную жизнь.
Каждый новоявленный капитан нуждается в мудром лоцмане, который не даст его кораблю налететь на рифы. С этим мне несказанно повезло, кумир юных лет стал моим наставником, когда мне перевалило за двадцать. Терри Брукс, спасибо за все вдохновляющие слова, за все советы. Ты воистину велик!
Спасибо семейству Филлипс – вы мне дали второй дом, о котором я и мечтать не смел. Особенно я благодарен Джоэлу, увлеченно рисовавшему карты, когда книга еще даже не была дописана. Ты чудо, Джоэл, – и ты мне как брат. Спасибо и другим моим побратимам: Аарону, подсказывавшему, что мне писать, и Натану, которому всегда нравилось написанное мною, пусть даже это не нравилось мне самому.
Хочу также выразить признательность моему литагенту Ханне Бауман, заметившей среди самотека «Алое восстание». И Дэвиду Доусону, чьими стараниями мои романы опубликованы на двадцати восьми языках. Тиму Джерарду Рейнольдсу – от его аудиоверсий