От головных вагонов до хвоста.
Вот семафор мигнул, как вспышка спички,
Освобождая путь наверняка, —
И, бёдрами качая, электричка
Проносится сквозь строй товарняка.
Как каблучки, колёса отстучали,
Сухая пыль осела на панель.
Сомкнулись вновь разорванные дали,
Печалью затуманился апрель…
Вот здесь грузились роты в сорок первом,
Решимость зрела в лицах молодых.
И била провожающим по нервам
Слепая медь оркестров духовых.
«Рывок – и корпуса наклон…»
Рывок – и корпуса наклон,
Срывает кепку встречный ветер!
Вдали грустит аккордеон
О тёплых днях, о щедром лете.
Соседи на гру0зовике
Уже увозят вещи с дачи,
Железный руль дрожит в руке,
Визжит цепная передача.
Так сладко знать, что чей-то взгляд
Как лента тянется за мною,
Что рассыпает листопад
Резные листья над землёю.
Ах, что-то вспомнится потом
И будет в памяти вертеться!
Ещё уклон, ещё подъём…
Как коротка дорога детства!
В день победы
Приметой хорошей погоды
Звенят комары за окном.
И снова, как в давние годы,
Стоит на столе патефон.
Забытого танца фигуры,
Забытый пронзительный взгляд —
Свет падает от абажура
На стену, где карточки в ряд.
Дивана обшарпана спинка,
Герань не устала цвести.
Вращается плавно пластинка,
Играет – грусти не грусти!
Над участью вдовьей щемящей,
Над ворохом трудных забот
Поёт дерматиновый ящик,
Пока не иссякнет завод.
«Ах, домик двухэтажный…»
Ах, домик двухэтажный,
Забытые печали.
Меня здесь не однажды
Приветливо встречали.
С меня снимали куртку,
Со мною говорили,
Смущая не на шутку,
По-сестрински любили.
Две девочки-соседки.
(Всё в прошлом – взятки гладки!)
В окне – жасмина ветки,
Картофельные грядки.
Прямой пробор у Ксени,
Кудряшки у Наташи…
Скрипучие ступени,
Те лестничные марши!
«Средь стен крупноблочных сосна…»
Средь стен крупноблочных сосна
Грустит в торжестве одиноком —
Когда-то она мне видна
Была из родительских окон.
На весь разносились квартал
Вороньи картавые крики.
Я взгляд на сосну поднимал,
Когда отрывался от книги.
А в книге кончалась глава,
Там жизнь побеждала искусство
И грустные чьи-то слова
Рождали ответное чувство.
Состав, прогремев в тишине,
Стихал за невидимым полем —
Нам даль закрывали в окне
Сараи, покрытые толем.
Ещё был бревенчатый дом,
Цветник с золотыми шарами,
Что тоже остались в былом,
В исчезнувшей той панораме.
В том доме в проёме окна
Смешные косички мелькали.
Осталась одна лишь сосна…
Обрывки счастливого сна
Да привкус забытой печали.
Кинотеатр «Салют»
Вдруг вспомнится дом у вокзала,
Где тёрся окраинный люд
И надпись над крышей сияла,
Светилась неоном: «Салют».
Фойе от портретного глянца
Блестело, в нём не было мест:
Играл до начала сеанса
«Амурские волны» оркестр.
А лето звонками трамвая
Врывалось в зашторенный зал,
Когда над рядами, мигая,
Слабел освещенья накал.
Здесь кто-то сморкался и плакал,
Летал по рядам шепоток:
Смотрели «Кубанских казаков»
И «Поезд идёт на Восток».
Смотрели,