– А почему нет? – пожал Кошко могучими плечами, – Парабеллум, так Парабеллум. Ну, и переодеться, конечно, нужно. В эдаком-то виде, вас Бог знает за кого примут. При вашей новой должности невместно, знаете ли.
– Да, кто спорит? – удивился Стас. – Только вот наши деньги тут не в ходу, а ваших у меня, сами понимаете, нет.
– Позвольте полюбопытствовать.
Он взял протянутую двадцатипятирублёвку, внимательно её осмотрел, потёр лоб.
– Вот этот профиль мне, воля ваша, кого-то напоминает.
– Ну, да, – ухмыльнулся Стас. – Сейчас-то он, пожалуй что, в розыске. Владимир Ильич Ульянов – Ленин, основатель первого в мире государства рабочих и крестьян.
– Основатель государства? – брезгливо покривил губы Кошко. – Адвокатишка этот, социалист?
– Вот потому они вас и сожрали, – безжалостно сказал опер. – Не принимали вы их всерьёз. А они с вами либеральничать не будут. Ладно, не ко времени эта тема, потом расскажу со всеми подробностями. Про сон дня на три забудете, ручаюсь.
…Через два часа старший лейтенант милиции Сизов, а ныне чиновник для особых поручений при главе Российского сыска, входил в кабинет Кошко. На сей раз он был одет в серый двубортный костюм из шерстяной ткани. Одежда, в принципе, не слишком-то отличалась от той, к которой он привык. За исключением, разве, что, котелка. Но в эти годы появляться на улице без головного убора было решительно не принято.
В кармане лежала солидная пачка денег и документ, удостоверяющий, что Сизов Станислав Юрьевич вам не абы кто, а о-го-го. И, как завершающий штрих его нового положения, новенький Парабеллум, привычно засунутый за ремень брюк.
– Проходите, Аркадий Францевич вас ожидает, – сообщил адъютант.
– Благодарю вас, Сергей Иванович, – вежливо отозвался Стас, открывая двери.
Уже на самом пороге он быстро глянул через плечо и поймал взгляд, полный неприязни. Да, не любит его адъютант, это и к бабке не ходи. Хотя, с чего бы, кажется? Или он всех не любит, кто к шефу его слишком близко приближается?
– Ну, вот, совсем другое дело, – приветствовал его статский советник. – Сейчас подадут машину. Поужинаем в поезде, время дорого.
…Привокзальная площадь встретила их звонкими воплями мальчишек, продающих газеты, которые лихо лавировали меж публики, и криками бойких лоточников, предлагавших горячие, с пылу, с жару, пирожки, бублики и прочие печёные вкусности.
На перроне всё было чинно – звонок колокола, отметившего прибытие состава, пыхтение паровоза, окутанного шипящим паром. И никакой тебе суеты и нервозности при посадке в вагоны. Носильщики в фартуках таскали чемоданы, баулы и саквояжи отбывающих пассажиров под ленивым взглядом дежурного.
А перрон жил своей жизнью. Грудной смех дамы в длинной накидке и галантный поклон провожавшего её офицера. Весёлый щебет малышей, что, под присмотром тощей maman и дородной