1
Концерт закончился. Димка отключил пульт, убрал микрофоны, неспешно смотал провода, сдвинул стойки. Подходили ребята в куртках, жали руки, прощаясь, и их стихающие голоса и шаги окончательно выключал стук входной двери. Вернулся ударник, принес с собой немного морозного воздуха: забыл сигареты. Нашел их на подоконнике заколоченного окна в торце сцены. Еще раз попрощался и ушел.
Димка любил это время. После шума, ритма и дыма – тишина и одиночество. Он сделал свою работу, можно расслабиться. Махнуть рукой на косяки – все равно уже не исправить.
А потом пешком до трамвайного круга, а потом, прижавшись виском к стеклу, смотреть на постепенно затихающий город, остывающий, как двигатель.
Окна Димкиной квартиры выходили на трамвайную линию, и он сроднился с их постоянным стуком и звонками.
Не все концерты были такими. Некоторые заканчивались тем, что друзья не расходились по домам, а ждали Димку, чтобы вместе попить пива. Или кофе. Или коньяка. И чем теплее было на улице, тем больше становилось пива, и тем меньше – тишины и покоя. А некоторые вечера были и не пьяными, и не одинокими, а с девушками.
Девушки были разные, с одной было бы слишком много сложностей. Димка предпочитал провожать их до дома, и по возможности напрашивался «на чай с продолжением». К себе с целью «чая» приводил значительно реже. Гораздо лучше оставлять за собой право исчезнуть без объяснения причин. Выйти – и забыть.
Дома все получалось иначе. Причем, Димка никак не мог понять – почему. Дом словно был совестью, и начинал немилосердно грызть после каждого такого эпизода. Димка его пытался убедить, договориться, приказать – бесполезно. Притупить чувства было можно, а вот совсем от них избавиться не получалось. Димка решил для себя, что квартира мстит за Ларочку, которую Димка сто лет назад любил, но изменил. Не простила Ларочка. Не простила и собственная, родная квартира.
Сегодня, по всему выходило, ни пива, ни девушек. Слушатели обоего пола испугались мороза и побыстрее убежали домой.
Димка оделся, закрыл гримерку, и собирался выйти из зала, но на ступеньках сидела Тайка. У Тайки было прозвище – Тайна. Но какая из нее Тайна! Простенькая приезжая девчонка со старомодным именем.
– Пойдем? Я закрываю, – позвал ее Димка.
– Пойдем, – ответила Тайка, легко поднялась со ступеньки, подхватив рюкзачок.
– Ты чего не уходишь?
– Мои сегодня поздно будут. Я звонила, еще не пришли.
– Понятно. Но все равно уже пора уходить.
– Ага.
Тайка была постоянной посетительницей. Знала уже почти все регулярно играющие группы. Пару раз даже убиралась в клубе после концертов. Жила она, по всему видно, не очень богато, на концерты чаще всего проходила по приглашениям. Но, если приглашений не было, то покупала билет.
– Ой, снег! – восхищенно воскликнула Тайка, заулыбалась и подставила снегу лицо.
– Эка диковина зимой, – съязвил Димка.
– Я люблю, когда снег идет, – Тайка вытащила из кармана тонкую ладошку, чтобы на нее садились снежинки. – От него сразу настроение поднимается. Смотри, какой он красивый, искрится!
Снег, действительно, сделал мир сказочным, покрыв его своим тоненьким покрывалом. И покрывало это было не простым ситчиком, а дорогой парчой, с искорками.
– А особенно я люблю снег под фонарями!
И снова Димка улыбнулся и согласился, что это очень красиво.
Дошли до круга.
– Тебе до метро? – спросил Димка.
– Ага.
До метро было четыре остановки. А Димке дальше.
– Пока!
– Пока, – и он привычно прислонился к стеклу. Увидел, как практически одинокая Тайкина фигурка – из трамвая к метро вышел еще один мужчина – пробежала через площадь и плавно стекла в переход.
2
Димка заприметил Тайку еще до концерта, в холле. Но сказать, что он ее специально искал, будет неправильно. Не искал. И не вспомнил бы, если бы она не пришла. Но раз пришла – вспомнил. Вон она, с Сашкой болтает. Сашка хмурится, жмет плечами, разводит руками, чешет репу. Какую-то неразрешимую задачу Тайка перед ним поставила. Разошлись. Тайка подошла к стайке девчонок-хиппушек. Те что-то защебетали наперебой. Тайка замахала на них руками…
А это Леха. Он сегодня играет. Вон, нового басиста наставляют всей группой… Ушли на сцену…
А там, у стойки, Костик. К девчонке какой-то подкатывает. Причем, буквально – то с одной стороны, то с другой. Смешно!
– Димыч! Ты где, ирод? Что у тебя за туфта со звуком? Где первый микрофон ваще?
Димка, изображая крайнюю занятость, проворчал что-то и прошествовал за пульт.
Народ стекался в зал и занимал места. Вошел Костик с девушкой. Видимо, все-таки, его нечеловеческие усилия принесли плоды. Среди прочих сновали туда-сюда, как яркие тропические птички,