Март и Апрель вошли вместе, болтая и смеясь. Один пах подснежниками и тающим снегом, другой – весенним дождём и первой зеленью. Затем появилась Май – кокетливая, с венком из сирени в волосах, в платье цвета молодых листьев. Она легко проскользнула мимо, щёлкнув Февраля по носу – тот чихнул снежинкой, вызвав общий смех.
Лето явилось, как полагается, ярко: Июнь – загорелый и серьёзный, Июль – ленивый и знойный, с запахом земляники, Август – степенный и зрелый, в золотистой рубахе и с колосьями в руках.
Сентябрь вошёл с книгами и чашкой чая в руках, Октябрь – щедрый, обвитый виноградными лозами, с карманами, полными яблок и каштанов, а Ноябрь – задумчивый и дождливый, чуть понурый, но тёплый по-своему. И наконец, величественный Декабрь, в мантии из снега и звёзд, принёс с собой аромат елей, мандаринов и ожидание чуда.
Когда все уселись по кругу – каждый на свой трон, вырезанный из времени – в центр зала вышел Хранитель Времени. Это был старец, лицо которого менялось каждую секунду: молодое, старое, женское, мужское, будто он был всем сразу. В его руках была Чаша Года, из которой лился свет дней, капля за каплей.
Он поднял руку, и наступила тишина.
– Братья и сёстры, – произнёс он глубоким голосом, в котором звенели колокола всех времен. – В круговороте времени произошёл сбой. Один из звёздных потоков ускорился, и год начал идти быстрее. Чтобы сохранить равновесие, кто-то из вас должен отдать два дня. Добровольно.
По залу пробежал шёпот. Январь поджал губы, Май нахмурила брови, Июль лениво почесал затылок. Никому не хотелось отдавать драгоценные дни. Ведь каждый день – это праздник, работа, солнце или снег, дождь или тепло. Это – жизнь.
– Может, у кого лишние? – пробормотал Июль, зевая.
– У меня всё расписано по минутам, – сказал Сентябрь. – Начало учебного года, дожди, сбор урожая, порядок!
– У меня сезон в самом разгаре, – заметил Октябрь, – ярмарки, листья, тыквы!
– У меня Новый год! – отозвался Декабрь. – Как я могу?
– Я бы отдала, – слабо проговорила Май, – но у меня же цветение… Если сократить хоть на день – не успеют распуститься тюльпаны.
Молчание затянулось.
И тогда с места вскочил Февраль. Его шапка слетела, и снежинки брызнули во все стороны.
– Я отдам! У меня и так короткий месяц, чего мне два дня жалко? Всё равно все ждут весны, а я – так, промежуточный. Пусть лучше будет ровно, чем сбой!
Все обернулись к нему. Январь нахмурился.
– Ты слишком молод, чтобы принимать такие решения.
– Молод, но я не глуп! – упрямо заявил Февраль. – Я – гибкий. Я могу быть и с 28 днями, и с 29. Никто, кроме меня, на такое не способен. Мне не страшно меняться.
Хранитель Времени посмотрел на него внимательно. Глаза его сверкнули радугой.
– Мудро. Самый младший оказался самым великодушным.
Он провёл ладонью над Чашей Года. Из неё исчезли две капли света. В этот миг внизу, на Земле, кто-то почувствовал, что время потекло немного иначе. Чуть быстрее, но всё так же гармонично.
– Благодарю тебя, Февраль, – сказал Хранитель. – Твоя жертва будет не напрасной. Каждые четыре года ты получишь свой день назад – как напоминание о твоей щедрости.
Февраль гордо расправил плечи. Его глаза сияли. Пусть он младший, зато теперь – особенный.
А Совет Месяцев поднялся, чтобы вновь вернуться к своим делам, управлять погодой, временем и настроением мира. Но в сердце каждого осталась благодарность – за маленький, но великий поступок.
Так закончился Совет Месяцев – древний, как сама Вечность.
Глава 2. Февраль бросает вызов
С самого утра небо над Хрустальным Залом Времени было затянуто свинцовыми облаками. Метель бушевала за окнами, словно пыталась прорваться внутрь. Совещание Месяцев подошло к концу, и решение было принято – два дня исчезнут из Года, чтобы восстановить равновесие времени. Но никто не ожидал, что эти дни отдаст он – младший, самый короткий, самый дерзкий из них – Февраль.
Он стоял посреди зала, кулаки сжаты, щёки горят от волнения. Снежинки в его вихре крутились быстрее обычного – от возбуждения. Все месяцы сидели по своим тронам, глядя на него с удивлением, а кто-то – и с недоверием.
– Я справлюсь! – повторил он, глядя на Января и Декабря. – Мне не нужны эти два дня. Я и с двадцатью восемью покажу, на что способен.
Январь прищурился.
– Это не игра, Февраль. Каждый день несёт на себе тяжесть времени – погоду, судьбы людей, энергию Земли. У тебя и так меньше всех дней…
– Зато у меня больше упрямства, – перебил Февраль, выпятив грудь. – Я не просто между вами, я – соединяющее звено. Если я выдержу, значит, я достоин быть Месяцем наравне с вами.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте