Олег с трудом добрался до деканата:
– День добрый, коллеги! Будьте любезны.
Стайка первокурсниц, склонившихся над конспектами, глупо захихикала и тут же потеснилась, пропуская первого красавца исторического факультета к двери.
В крошечной приемной, размером с кофейный островок в соседнем ТЦ, раздавался мерный стук клавиш. Оля Синичкина, секретарь и одногруппница Олега, сидела за старым компьютером и сосредоточенно что-то печатала. От усердия она высунула кончик языка, прикусив его. Олега всегда удивляло – как можно так уходить в работу и не контролировать себя?
– Оленька, привет! – Олег на секунду замер и окинул девушку взглядом: чуть полноватая, щербатая, с кривой челкой, в очках с жуткой оправой, но в идеально выглаженной голубой блузке. Не девушка, а парадокс.
– Олег! – Она едва заметно улыбнулась и опустила взгляд. Схватила ручку и вставила в карандашницу. Но так сильно надавила, что та перевернулась, и ручки, карандаши и маркеры попытались сбежать от раскрасневшейся Оли.
Олег едва сдержал улыбку и кашлянул, привлекая внимание.
– Оленька, ты сегодня потрясающе выглядишь! Новая блузка? – Девушка еще больше засмущалась и смахнула пылинку с воротничка, а Олег кивнул в сторону двери, ведущей в кабинет декана. – У себя?
Оля кивнула:
– Ага, ты проходи. Он один. – Она смотрела на него с глупым обожанием.
Где-то глубоко в душе у Олега шевельнулась порядочность: неправильно это, флиртовать, обещать сходить в кино, но так и не пригласить. Зато регулярно пропущенные лекции переписывать.
Да ладно, переживет! – Олег отмахнулся от некстати проснувшейся совести и зашел в кабинет декана.
Пару секунд он наблюдал за стариком Герценом. Тот что-то искал на книжных полках. Олег задумался: Герман Генрихович, или, как его за глаза называли студенты, Герыч, был высоким, сутулым и, казалось, высушенным солнцем в различных археологических экспедициях стариком. Сколько ему лет, никто точно не знал. Но поговаривали, что Герыч то ли из первого, то ли из третьего выпуска истфака. Конечно, это были бредовые сплетни и верить в них весьма странно. Все знали, что универ, а вместе с ним и истфак, основали в 1918 году. Ну не мог профессор Герцен оказаться таким древним. Столько не живут!
Олег деликатно кашлянул, и декан повернулся.
– О, А́лин, голубчик! Заходите. – Профессор пожал Олегу руку и сел за стол.
– Герман Генрихович, на улице такая жара. Как себя Любовь Павловна чувствует? – Олег с участием посмотрел на декана.
Это не было игрой. Олег очень хорошо знал жену декана. На первом курсе она преподавала у него библиографию, а потом сильно сдала – часто поднималось давление, мучила постоянная слабость. Один раз Любовь Павловна даже упала в обморок во время пары.
Герыч грустно улыбнулся и аккуратно поправил на столе рамочку с фотографией жены.
– Ничего, Олег, потихоньку. Вчера вывез ее с внуками на дачу. Пусть воздухом свежим подышат.
– Привет ей передавайте.
– Обязательно. Вы мне лучше вот что скажите: когда диплом на подпись принесете? У вас же все готово?
Олег нервно сглотнул, но широко улыбнулся и бодро ответил:
– Почти готово. Остались последние правки. Я к вам поэтому и зашел.
– Н-да? – Герцен поправил на носу очки с толстыми стеклами.
– Можно я чуть позже работу сдам? Скажем, через неделю?
Неожиданно дверь кабинета открылась, и вошла Оленька. Олег заметил, что декан задержал взгляд на подносе, на котором стояли черный керамический заварочный чайник и такое же блюдце с двумя скукоженными зефирками. На лице Герыча появился немой вопрос: а это еще зачем? Он перевел взгляд на Олега, хмыкнул и понимающе улыбнулся. То, что Оля уже четыре года влюблена в Алина, знали все на факультете – и студенты, и преподаватели не раз подшучивали над ним по этому поводу. Наверняка и декан все понимал.
Олег поблагодарил Олю, взял чашку и тут же сделал глоток. Терпкий зеленый чай с жасмином – его любимый. Но Оля совершенно не умела его правильно заваривать. Каждый раз у нее получался не чай, а какая-то медицинская настойка, от которой только сводило скулы.
– Кх-х-х! – Олег закашлялся и вернулся к прерванному разговору: – Понимаете, я не успел доделать.
Декан отхлебнул чай, тоже поморщился и посмотрел на Олега из-под очков.
– И что же вам помешало, молодой человек? Уж не весна ли, часом?
Олег опустил взгляд в чашку и приготовился вытащить из рукава своего любимого джокера, который всегда срабатывал.
– Герман Генрихович, я никому не говорил, – его голос дрожал, – даже Васильеву. Но я снова искал мать… Ну а потом еще работа.
– Так-так? – Декан достал зеленый клетчатый платок из кармана брюк, снял очки и протер.
– Я не успел внести правки. В Нижний ездил. Она там живет.
Олег