«Божественный ветер» был самым большим и красивым дирижаблем Брадоса. Трехпалубная гондола из тонкого железа и легких пород дерева, сигарообразный многокамерный аэростат, четыре мощных паровых двигателя. На «Божественном ветре» путешествовали члены королевской семьи, наместники, чиновники, генералы, промышленники, известные мастера, измышлители. Даже те, у кого имелись собственные дирижабли, любили летать на «Божественном ветре». На его борту не соблюдались многие ограничения и церемонии, положенные дворцовым этикетом. Здесь можно было познакомиться с нужными людьми, заключить выгодные сделки или просто провести время в кругу самых богатых и титулованных аристократов.
Погода начала портиться: ветер усилился, набежали облака. Они темнели, набухали, сливались друг с другом, превращаясь в огромную тучу на пути дирижабля. Капитан приказал изменить курс. Путешественники потянулись в кают-компании. Там их ждали накрытые столы с изысканными кушаньями и напитками. Места заказывали заранее, и дешевых вариантов не было. Цена места в самой престижной «Хрустальной гостиной», где собирались члены королевской семьи, доходила до тысячи рэйвов.
На палубе остались лишь летуны и военные. Хотя «Божественный ветер» был небоевым кораблем, его охраняла королевская гвардия, а вдоль бортов были установлены тяжелые огнедыхи. В воздушное пространство Брадоса иногда залетали пиратские корабли и даже дирижабли враждебного Дантара.
Угрюмый бородач в длинном плаще, широкополой шляпе и очках с затемненными стеклами, как у литейщика, оказался единственным пассажиром, который не покинул прогулочную палубу. Незнакомец скучал у перил, курил сигару и задумчиво смотрел на просторы Брадоса. У его ног стоял увесистый саквояж. Какое-то время никто не обращал на одинокого пассажира внимания, но затем к нему приблизился крепко сбитый паренек-слуга лет двадцати с небольшим. В руках слуга держал серебряный поднос, на котором стояли бутылка марочной брадосской огневухи и фужер, рядом лежала большая льняная салфетка.
– В «Хрустальной гостиной» все в сборе, – сказал слуга.
– «Слезы Умы»? – спросил бородач, не оборачиваясь.
– Да, я их видел.
Пассажир выбросил сигару за борт и поднял салфетку. Под ней оказались карманные часы и позолоченный жетон. Хотя до полудня оставалось еще часа полтора, стрелки на часах показывали без четверти двенадцать.
– Сколько? – отрывисто спросил бородач.
– Двое возле дверей, двоих отправили на нижнюю палубу, – слуга понимал собеседника с полуслова.
Пассажир убрал жетон и часы в карман, поднял саквояж.
– Ну, с богом!
Слуга поставил поднос с нетронутой выпивкой на палубу и поспешил следом.
Бородач шел уверенно, расположение палуб и кают-компаний «Божественного ветра» он знал назубок. Пройдя в дальний конец дирижабля, по винтовой железной лестнице он поднялся на уровень выше. Перед входом во внутреннее помещении дежурил гвардеец, гость показал ему золотой жетон и прошел мимо. Слуга следовал по пятам. Узкий коридор, освещенный масляными фонарями. Бородач отворил двустворчатую дверь в предбанник кают-компании. На мягких диванах сидели двое громил в темной одежде с огнедыхами «Псами» на поясе. При виде гостей они резво поднялись.
– Голубой сыск, капитан Марад! – бородач сунул охранникам под нос жетон.
– Прошу прощения, нас не предупредили… – начал было один из громил, но договорить не успел.
Слуга скользнул ему за спину и ударил короткой дубинкой по голове. Второй охранник схватился за оружие, но бородач мощным ударом отправил его на пушистый ковер, быстро достал из кармана веревку, ловко скрутил противнику руки и ноги, вставил кляп в рот. Слуга проделал то же самое со вторым охранником.
– Время! – бородач озабоченно посмотрел на часы, стрелка которых неумолимо приближалась к полудню. Он раскрыл саквояж и выудил оттуда заплечную сумку и «Стрекач» с обрезанным дулом. В огнедых была заправлена лента на дюжину патронов. Оружие и сумку бородач передал слуге, а сам извлек из-под плаща два пятизарядных «Блюстителя». Налетчики отворили дверь в кают-компанию.
В «Хрустальной гостиной» за накрытым столом отдыхали восемь человек. Четверо солидных мужчин – один в генеральской форме, увешанный орденами, трое в дорогих парадных сюртуках. Среди них выделялся статный усач в белой одежде. На цепочке поверх сюртука у него висела усыпанная бриллиантами звезда.