азнь, зная, что увижу там не себя, а монстра.Проводя дрожащими руками по шрамам, мои слёзы лились без остановки и обжигали моё лицо.Я будто в мгновение потеряла себя и самообладание. Крики боли и отчаяния, копившиеся во мне долгие дни, вырвались наружу, словно выпущенные из клетки раненые птицы. Руки инстинктивно стиснули колени, словно я могла так удержать себя от распада, от падения в бездну. Всю ночь, не в силах вырваться из этого кошмара, я рыдала, вгрызаясь в свою боль, пока отчаяние не выжгло меня изнутри, оставив лишь ледяную пустоту, в которой даже нет места для надежды. Утром, как сломленная марионетка, я направилась в душ, наивно надеясь, что горячая вода смоет этот кошмар, смоет шрамы, обезобразившие меня. Но вода не принесла облегчения, лишь подчеркнула мою уязвимость, обнажая то, от чего я так хотела сбежать. Я вновь встретилась со своим отражением, и увидела не просто шрамы, а уродливые рубцы, словно змеи расползшиеся по моей щеке, лбу, подбородку, издевательски подчеркивая мою неполноценность, делая меня отвратительной в собственных глазах. С паническим ужасом я задернула все зеркала в доме, словно бегу от собственного отражения, от самой себя. Я не могла больше смотреть на это уродство, я не могла больше выносить своего собственного вида. Теперь, устроившись у камина с кружкой какао, я смотрю на танцующие языки пламени, но даже их тепло не может согреть лед в моей душе.
Как жить дальше, когда ненавижу себя каждой клеточкой своего тела? Как я вообще могу полюбить себя, когда я для себя самое отвратительное, что когда-либо видела?
Э
