На одном из столов, покрытых полустертой краской, лежал гитара. Её струны выглядели строго и привычно, но на самом деле они хранили множество тайн. Эти струны соприкасались с пальцами исполнителя, представляя собой мост между земным и небесным, между сомнением и уверенным шагом к славе. Эман, молодой музыкант с огненно-красными волосами и мечтательным взглядом, всматривался в старую фотографию, на которой маленький мальчик, обнимающий свою гитару, смотрел с надеждой и легкой настороженностью.
Звуки запечатленных на пленке мелодий колебались в воздухе, отзываясь на его страсть. Каждый аккорд говорил о том, как трудно войти в мир музыки, но всё же как сладко порой быть частью этой вселенной. Вспоминая своего кумира, Эман чувствовал, как сердце наполняется мыслями о несбывшихся мечтах и жертвах. Майкл Джексон. Улыбка на фотографии казалась безмятежной, но в глазах проскальзывала драма.
– Эй, Эман! – громкий голос раздался из-за порога. Дружеский смех наполнил комнату, когда в неё вошла Лила, его давняя подруга и музыкальный продюсер. Её натянутые на себя волосы выбивались из массива светлых локонов, а глаза искрились надеждой. – Ты снова задумался о Джексоне?
Эман ответил ей лишь угловатой улыбкой. Он обожал её живой характер, который всегда напоминал о том, что жизнь может быть лёгкой и полной музыки, но в этот момент погрузился в свои думы о жизни и смерти кумира.
– Ты знаешь, многие фанаты верят, что его смерть – это лишь инсценировка, – продолжила Лила, присаживаясь рядом. – Они рассказывают, что он использует её для создания нового альбома. Или, возможно, чтобы уйти от жестокости шоу-бизнеса.
– Инсценировка, – повторил Эман, позволяя словам обволакивать его сознание, словно туман на незнакомой дороге. – В этом есть своя поэзия. Экстраординарная жизнь, появляющаяся из своего собственного забвения.
– Некоторые говорят, что он жив, – на её лице возникла усмешка, как будто она вдруг произнесла смешной анекдот. – И даже находит время иногда заходить на свои концерты, чтобы веселиться с фанатами.
Эман посмотрел в её глаза, искренние и полные жизни. Он понимал, что сказанное – это всего лишь риторика, игра воображения, но в его душе заколыхалась нота сомнения. Какой ценой досталась такая слава? Сколько жизней были разрушены ради неподдельного восхищения миллионов?
В этот момент музыка снова завела свой круг. Звуки кусочков из песен, которым исполнилось больше десяти лет, словно из ларца с сокровищами, рвались на свободу, заполняя всю студию. Эман почувствовал, как и его душа взмыла на этих волнах – на мгновение забыв о реальности.
– Послушай, – Лила провела рукой по струнам гитары, издавая нежные мелодии. – Этот звук… он наполняет пространство, как жизнь. Мы все ищем ритм, который будет бить в унисон с нашими сердцами. Даже Кинг Попа искал ощущения.
Каждое её слово звучало как упрямый вызов. Будто сама жизнь и работа с музыкой стучали в её груди, побуждая к действию. Эман глубоко вдохнул – и, почувствовав эмоции, которые все эти воспоминания вызывали, аккуратно подошёл к инструменту и начал игру. Струны помимо его воли начинали звучать, искрясь ярким светом в его устах.
– Эй, только не забудь, что время – мой враг! – хихикнула Лила, отдаваясь музыке, чтобы забыть о привычном мире, полном ограничений.
Эти мгновения, как напоминания о безмятежной жизни, обнимая, заполнили их сердца надеждой. Внутри каждой мелодии, в каждом аккорде разрывались прожитые боли и скрытые мечты. Как же было хорошо вернуться назад, к своим корням, представляя, что всё, что касается Джексона – это лишь история, полная заглавий и свершений, в которой, возможно, он по-прежнему продолжал танцевать в своей прекрасной вселенной.
Студийные часы показывали, что медленно склоняется ко сну последний свет дня. Эман, проводя пальцами по струнам, поймал себя на мысли, что требует от музыки больше времени. Возможно, он просто жаждал осуществить свои мечты о славе и величии, но священные струны до сих пор оставались запечатанными в камеру, жаждущей жизни.
– Джексон оставил наследие, которое не может умереть, – произнес он, как только его танец почти иссяк. Вспоминания возникали, отражая множество переживаний.
– И всё же, все эти версии его жизни и смерти… Они порождают не только споры, но и свою правду, – Лила, заворожённая, наклонилась ближе и выдохнула. – Чем больше мы узнаём о нем, тем больше взлетаем в увлекательное путешествие.
Эти слова задали смысл им обоим. Блуждая в бескрайних полях музыкальной памяти, они понимали, что даже если этот путь станет тернистым, именно он заставляет их дальше исследовать загадочный мир, где слава, муки и радости переплетаются в единое целое под звуки гитары.
Глава 2: Легенда, Возрождающаяся из Пепла.
Свет