потеряно. Когда розы благополучия сбиваются в кучу
самонадеянности и хотят просто глотать свои слёзы на злобу дней -
ты выходишь из того чёрного и неизвестного будущего, которого
нет. А может тебе уже это всё не интересно и только опыт предков
будоражит власть последней души на Земле. Ведь мысли ещё бегают,
а розы в руках так свежи, что их страсть медленно ложится и трогает
твои глаза мира. Им бы как вчера сесть на отъезжающий поезд и
забыть ещё чуть-чуть символической схожести мира идеала, но он
также отмер в пути и томится в глубинной форме овладения своей
жаждой жизни. Может ты страшишься и этого фривольного опыта,
хочешь отгонять мысли в своей голове также быстро, как это делает
твой друг, в нём и заискав минуты благополучия в жизни.
Городская суета отождествляет потоки стремительных надежд,
а ты переходишь которую сотню рек и всё думаешь о судьбе
народов.. Их так много соединилось внутри твоей головы сегодня и
лирическими переходами ситуативного времени всё ещё слышат они
– свою заунывную песню. Всё таят и таят, как розы благополучия на
пути к символизированию мирного будущего. Ты не был этим
поездом, а отъезжающий не стал твоей основной деятельностью на
злобу всему существующему миру. Только вороний глаз щекочет
психологическое чутьё, в котором скопилось много мыслей о
насущном города. Но в каком бы ты не жил – он прямо и скупо
приводит желаемое к тебе на ладони символа власти. Отторгнув
незыблемое правило не спешить на отъезжающий поезд и не стоять
на пустой остановке между встречным ветром, в котором попутно
слились вехи самозначительной гордости.
Об этой гордости и будет этот психологический в ритме города,
публицистический сборник поэзии. Направляющий твой мир на
точку обстоятельств, куда-то вдаль и исчезающий между звёзд
внутри непредсказуемого общества людей. Но ты их ещё не знаешь,
а твой отъезжающий уже просчитал все ходы на пути к личному
благополучию и держит розы в правой руке, чтобы положить на
твою мирную могилу. Говоря тебе о слабом чутье времени и
пожиная плоды трудов вселенского хаоса – ты притворился уже
мёртвым. Но игра не стоила свеч и новому смыслу ты веришь с
трудом, покорив ещё около тысячи километров зла. На том же
отъезжающем поезде, где-то в мысленной точке невозврата к своему
состоянию мысленного благополучия социальной совести. Её ведь
так нелегко понять, но жить с ней ещё труднее. Пока ты дышишь,
пока ощущаешь слово в своей гордо стоящей руке. Она направляет
тебя к личному символу мира, она вызывает на себя смех идеалов. И
ты выбираешь долгожданное время, а потом падаешь во тьму, в
который поезд, в который день или век. Он сумрачно отъезжает и
только дым от колёс виден за поворотом твоего осознаваемого
движения цветов и стен непререкаемой точности этого цветного
мира. В нём ты сам изобразил себя, как парящий идеал или
собственный образ ускользающего будущего, в котором нет ещё
надежд на эту жизнь. Но такт и символизм человеческого мышления
всё ближе и ближе сводят тебя к этой Земле. Перенося за глухую
даль совестливое отображение надежд на пересекающиеся линии
страха внутри тебя самого. А ветер обдаёт движением своего тела
твою душу и ускользает за поворотом смысловых надежд.
Глоток из преисподней
Не вылепить с плеча – своей игры,
Что хочет обгонять – слепое время,
Ей дать одну медаль и ту – взаймы
Не страшно, к слову – выжимая рай.
Но этот горб опять спадает – с краю
И тяжко тянет – в гиблые места,
Одним идти – по тротуару счастья,
Другим – нуждаться в почести истца.
И в этот день – не меркнущей надежды
Я вновь бегу оглобли – в страх судьбы,
Я их несу – от утоления быть бы
Одной из прошлых казней – до весны.
Весь день глоток неясного – веселья
Играет между стен – каприза сном
И дует ветер мужества – о том
Превратном теле – незабвенно глядя.
На