Sensus. Паула Волкова

. Монополия на каждый миллиметр кожи и души. Желание, сопряженное страхом. Страхом признаться в зависимости от другого человека, в зависимости физической и мысленной. Мысли о возможности обладания возбуждают значительнее самого акта обладания. Пересмотр сценария властвования, обдумывание каждой детали приносит неистовое удовлетворение и хочется закрыть глаза, чтобы растворить реальность и перенести ее в плоскость параллельного мира мечтаний. Кто знает, что скрывает мимо прохожий, с виду приличный, какими запретными плодами он питает свои мысли.

      Звук ее грубых ботинок каждый день тревожил спокойную гладь асфальта. Вся пропитанная искренним желанием она шла туда, где было мерзко и извращенно, но вместе с тем приносило ей неистовое удовлетворение и свободу. Впрочем, она пользовалась своим абсолютно уникальным качеством – призрачность. Она была призраком для окружающих, но таким весьма особенным: она будоражила воздух и заставляла оборачиваться, но кроме пошевелившегося листика на дереве или резкого звука птицы, прохожие не замечали ничего. Он все время говорил ей о ее сверхспособности быть энергетически притягательной. Она, небрежно посмеиваясь над его совершенно глупыми словами, смотрела на него со всей стремительностью своей натуры. По-другому у нее как будто бы и не получалось, она просто не знала как по-другому, если не со всем темпераментом и силой.

      Еще в детстве, в то радостное для многих и печальное для нее время, она со всей ясностью и твердостью поняла, что мир людей – это не ее мир, ее всегда как будто нарочно не замечали, не играли, не видели, не помнили. И даже для собственной матери она была лишь каждодневной обязанностью, которую в свободные минуты можно с чистой совестью не замечать. Она рано это поняла и совершенно легко приняла. Школа была ей абсолютно ненавистна, но там она научилась главному: маскироваться. Она придумала себе много масок, которые перерастали в полноценные роли, которые она с достоинством отыгрывала каждый день. Призраку всегда легко играть роли, за маской нет ничего, что помешало бы с филигранным и, по-видимому, врожденным мастерством придумывать героинь.

      Так продолжалось достаточно долгое время. Она стала виртуозом масок, жонглировала ими, идя по тонкому канату, как по лезвию. Единственным условием ее игры было отсутствие любых чувств и эмоций, игра – это гармоничный союз азарта и расчётливости, если к этому добавить хоть каплю спонтанности и безрассудства, что содержатся в чувствах, канатоходец сорвется с лезвия и на него полетят все ножи, которыми он жонглировал. Ей было легко следовать этому установленному ею же правилу игры.