Между ними – черная бездна. Тьма без краев. Вечность. Боль. Тоска. Кровь…
Многими вопросами о том, кто она, для чего живет, зачем вставляет палки в колеса Времени, она стала задаваться лишь тогда, когда внезапно оказалась… Здесь. Это место, которое приютило ее, – одну ее в целом свете, – так далеко от того, где она впервые увидела этот самый Свет, что она не напрасно четко разграничила свое существование на «до» и «после»… Всем так интересно бывает узнать, что же так располосовало ее век? – Значит, так тому и быть. Это не светлая нежная сказка со своим животворящим волшебством и огромным добрым миром. О нет, это что-то… Что-то… Что-то пронизывающее драной чернотой, что-то совершенно другое…
Много веков назад в скрытом полуночью лесу проживал один древний свободный народ. Существа этого народа были предрасположены к прекрасному от самого своего появления на свет, поэтому они видели великолепие в окружающей их природе и умели тонко чувствовать душу во всем, что бы ни привносило хоть каплю света в этот огромный мир. Народ этот владел сильной многовековой магией, которая не только скрывала творцов, коих рождал скрытый таинственный лес, но и помогала им на протяжении всей жизни, наделяя редким даром создания. Это был эльфийский народ. Испокон веков эльфы, прекрасные сами, распространяли свою безграничную магию, делая жизнь зарождающихся рядом цивилизаций светлее и ярче. Они верили в то, что если люди, поселившиеся рядом с ними через несколько столетий, видят те же звезды, в них тоже есть та живая искра души, какую можно уберечь от тьмы, чтобы потом укрепить магические нити…
Какие ассоциации возникают у вас, когда вы слышите слово «эльф»? – Наверное, первее всего, заостренные уши; изящество и красота; магия; природа; у кого-то, быть может, эльф представляется нежным пастельным цветом; у кого-то ассоциируется с мистическим великолепным зверем, каких принято считать эльфийскими компаньонами; кто-то думает о скрытом полупустом мире, наполненном цветами, облаками и рассветами; кто-то, быть может, вспомнил о перламутровых утонченных крыльях, ведь некоторые тоже любят пририсовывать такие… Сказок, мифов и легенд, касающихся славного народа, так много в человеческом измерении, что и не перечесть всех. Для кого-то это прекрасно… Но вот вряд ли кто подумал о том, что эльфы могут быть такими, как она.
Когда она бежала целеустремленно куда-то, все знали, что сопротивление бесполезно. Когда хотела забрать что-то – что лучше отдать это. Благодаря ней в лесу впервые за долгое время воцарилась могильная тишина. Больше не играли загадочные мелодии, больше никто не писал картин и не сочинял стихов. Казалось, что Жизнь и вовсе остановила свой ход сразу же, как она вторглась в этот лес…
***
– Я знаю, что ты здесь! – прошипела какая-то фигура в капюшоне, натягивая тетиву лука, слегка опуская оружие, чтобы ничем не выдать себя, и отступая за раскидистое дерево, крона которого заслоняла небо вполовину. – Больше тебе некуда прятаться!
Резные тени, которые бросало огромное дерево, подобно великану стоящее посреди леса, в лучах луны, не позволяли заметить силуэт хрупкого телосложения среди темных пятен. Сегодняшняя ночь выдалась на удивление ветреной, что тоже играло на руку, так как в шелесте невозможно было уловить тихое дыхание и шуршание развевающегося плаща. Цель, за которой фигура наблюдала уже на протяжении получаса, была легкой добычей: маленькая эльфийская девочка с длинными белокурыми волосами, светлой молочной кожей и яркими синими глазами, похоже, и не думала искать опасность в ночном лесу. Волшебное сияющее дитя было слишком доверчиво и наивно, чтобы серьезно воспринимать строгие запреты родителей, не велевших отходить от них… Или было еще совсем несмышленым, чтобы ощутить тревогу и значимость, в которые был действительно вложен смысл, а не пустой звук? – Тем проще. Это будет самая легкая добыча за последние несколько недель.
Фигура, стоящая за деревом, тряхнула головой, скидывая капюшон, мешавший определить точное местонахождение ребенка, и подняла лук, прикрывая один глаз. Это была хрупкая стройная девушка с голубовато-белой кожей, темными кругами под глазами и распущенными черными, как крыло ворона, волосами до пояса. Мертвенная бледность, а так же глаза, что сверкнули алой кровью в лунном свете, когда она вскинула голову, немедленно выдали в ней вампира. Вампирша перенесла вес на другую ногу, заставив темное длинное, как глухота безлунной ночи, платье всколыхнуться, и прицелилась,