За стойкой регистрации стояла новейшая портативная модель HomoII-2050 с чертами лица молодой и хорошенькой японки, одетая в офисном стиле современных европейцев.
Мужчина встал напротив нее, приподнял подбородок и посмотрел прямо в глаза, а через секунду произнес: «Доброе утро, Salutis».
На мониторе за спиной «японской красавицы» высветилась бегущая строка: «Биометрические данные проанализированы».
«Доброе утро, Алексей Salutis9, возьмите ваш пропуск и поднимитесь на второй этаж», – она протянул ему пластиковую карту и двери стеклянного лифта справа от нее незамедлительно раскрылись.
На верху Алексея уже ожидала другая красавица, но уже из плоти и крови в белом медицинском халате. Она радушно улыбнулась и протянула ему руку: «Здравствуйте! Я Марина! Теперь мы будем работать с вами вместе. Пойдемте, я вам все покажу». Они снова зашли в лифт.
Новое рабочее место Алексея представляло собой большую комнату, занимающую целый этаж и расположенную вокруг гигантского стеклянного «цилиндра», внутреннее пространство которого служило огромным сервером. По периметру цилиндра стояли столы с бесчисленным оборудованием и мониторами.
«Располагайтесь. Ваш модуль доставили вчера, мы распорядилась поднять все в ваш кабинет, но ничего не распаковывали. Предлагаю быстро выпить кофе, а затем я расскажу вам про устройство Salutis», – Марина подошла к сенсорному экрану и задала несколько команд. Через минуту появилась HomoII-2050 с лицом мулатки и поставила перед ними поднос, на котором красиво размещались две чашки капучино и два бутерброда с сыром и ветчиной.
– Давно Вы работаете в Salutis?– спросил Алексей.
– Пять лет, пришла сюда сразу после университета, – улыбнулась девушка, – а Вы? Чем вы занимались прежде?
– По первому образованию я филолог. Какое-то время преподавал литературу, пока удавалось набрать в класс хоть несколько человек. А потом переквалифицировался на DataSeince.
– Такие дипломы все еще выдают? – удивилась Марина.
– Возможно, я обладатель последнего из них, – улыбнулся он в ответ.
– И что же Вы делали потом?
– Два года провел в Департаменте Социальных Проблем, предложил разработку и реализацию нового модуля для улучшения комплекса Компании Salutis, прошел ряд испытаний и конкурсов, получил соответствующую визу и грант, и вот меня прислали к вам.
Через пять минут Марина вела для него экскурсию в самом сердце клиники Salutis:
– Salutis состоит из шести основных модулей. Первый и самый древний из них, с которого все начиналось – это «Сканер социальной активности». Его разработку начали еще со времен возникновения суицидальных групп в соцсетях по типу «Синего кита».
– Надо же? Его мнение до сих пор учитывается? – удивился Алексей.
– Только при определенном уровне доверительности. Но его услуги неоценимы, он предоставляет полный пакет информации на каждого клиента. Социальные сети утратили популярность, вскоре после того как люди ощутили на себе работу Сканера, но к тому времени этот модуль был уже достаточно прокачен, чтобы обходиться и без повышенной активности в соцсетях. Он обладает мощнейшим граббером, к нему стекается информация из всех государственных подструктур, банковских систем, видеокамер, гипермаркетов и т.д., также в него встроен анализатор и парсер.
– На личное пространство ваши клиенты права не имеют, правильно я понимаю? – уточнил Алексей.
– Не совсем, – отозвалась девушка, – Вся информация строго засекречена. Это необходимо для проведения поверхностного анализа психологического состояния, поведенческих предрасположенностей и выявления событий и обстоятельств, которые способны нарушить душевное равновесие. Прежде чем закон об обработки персональных данных упразднили, в силу вступили несколько поправок, из-за которых нам пришлось отключить сканер социальной активности на какое-то время. Это привело к целому ряду непоправимых ошибок из-за недостаточности входных данных. Так, например, на принудительное лечение была отправлена молодая женщина с тяжелой формой депрессии и склонностью к самоубийству на 80% по общему конечному результату расчета. Как следствие, погиб ее малолетний ребенок. Она была матерью-одиночкой и никаких родственников у нее в живых к тому времени не оставалось. Малыш оказался заперт в квартире один, пока мать находилась на лечении, и просто умер от голода. И все из-за того, что на тот период времени мы не имели права собирать информацию о наших пациентах.
– И что же она не вспомнила про своего ребенка?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно