Эмиры-изгои терзали украины русских княжеств, грабя, убивая, насилуя мирное население. Новгород погряз в бесконечных спорах с Ганзой, не выпускающей русские лодьи в Балтийское море, с цинизмом обманывая, обвешивая русских купцов. На дорогах безобразничали шайки лихих молодцов, бояре интриговали, пользуясь удобным моментом, боярские дети ходили в разбойничьи набеги на соседей. Жизнь на Руси яростно бурлила, клокотала, и покой простым людям только снился.
Лошади, заботливо укрытые попонами, резво бежали по заснеженному полю, обходя стороной последнюю новгородскую заставу на тракте. Из-под копыт поднимались снежные тучи. Примораживало. А после полудня неожиданно подул резкий северный ветер, вызвавший сильное беспокойство у конных татар, по случаю холодной зимы облачившихся в теплые меховые штаны, двойные тулупы и меховые шапки, натянутые до самых бровей. В поле зимой теплая шапка непременный атрибут не только всадника, а вообще любого путешественника, осмелившегося пуститься в дорогу, да еще при северном ветре. Скачущих всадников подстерегали многие опасности: ноги, вставленные в стремена, часто обмораживались, вызывая неприятные ощущения. Лошади на сильном морозе страдали коликами, отчего могли пасть, начиная кататься по снегу, пиная живот копытами. Чтобы этого избежать, путникам приходилось делать остановки, тщательно следя за лошадьми, не давая им есть снег, пока нагревалась вода для питья.
Андрей послушался совета бывалого новгородца, с остальными воинами разместившись в санях, с головой завернувшись в медвежьи полости, а сверху прикрывшись охапками пахучего сена. И все равно мороз продирал до костей. Время от времени вой, то один, то другой, спрыгивали с саней и, чтобы согреться, бежали рядом с ними. От холодного ветра больше всего страдали лошади, порою отказывающиеся бежать. Тогда делали небольшую остановку и потом долго ехали шагом, понуро бредя вслед за санями.
Ватажку новгородцев нагнали только через пару дней. Их ватман, рыжебородый громила с широченными плечами, угадывающимися под необъятным тулупом, поделился планом набега: налететь на деревеньки, похватать, что представляет ценность, и тикать, пока рыцари не догнали. Если мух не ловить, то можно далеко уйти. Следы заметет снегом, и ищи ветра в поле.
Ничего нового Андрей не услышал. Брать укрепленные замки рыцарей – дело непростое. Тут осадные машины нужны и людей поболее, чем у ватмана ватажников. Уговорить новгородцев на штурм замка не получилось. Желающих погибать, штурмуя стены укрепленного замка, не было.
– Хватит и того, что в деревнях возьмем, – авторитетно заявил ватман, предупредив: – Замок все равно не взять. Зря людей положим только.
– Ну, твое дело. А я попытаюсь, – князь остался доволен решением ушкуйника, но виду не показывал.
– Как знаешь. Мы тебе не помощники. Каждый сам за себя, – ватман ушкуйников поклонился, напялил на заснеженную голову заячий треух и поспешил к своим ватажникам, ожидавшим его у саней.
Андрей не спорил. Грабить деревни – занятие для князя малоинтересное и добыча так себе. Андрей хотел большего. Зря, что ли, везли в санях две пушки? Наученный горьким опытом, он захватил с собой снайперские винтовки для боярских детей и ручницы для холопов. С таким арсеналом можно взять десяток рыцарских замков, а с одним-то и подавно справимся, решил он.
Вступив в земли Ливонского ордена, двигались с большой осторожностью. Пару раз татары отлавливали местных крестьян и, выполняя приказ Андрея, вязали их и бросали в сани. Потому шли скрытно. Убивать пленных, как предлагали новгородцы, не стали. Зачем лишняя кровь? К вечеру разделились. Новгородцы отправились промышлять ливонские деревни, а Андрей со своими людьми двинулся прямиком к ближайшему замку.
На ночь схоронились в лесу. Костров долго не разжигали, боясь выдать себя дымом, и едва забрезжил рассвет, Андрей отправился осматривать подступы к замку. Орешек казался с виду крепким. Так просто и не разгрызешь. Мощные круглые башни и высокие стены из серого камня обнесены глубоким рвом, в летнее время защищавшим подходы к замку. Подъемный мост поднят. Но слева от него есть узенький мостик, и он опущен через ров. Мостик ведет к маленькой, едва заметной калитке, через которую можно попасть внутрь замка.
– За воротами сразу длинный коридор. Да решетка, опустить ее много времени не надо. Сразу за коридором, может быть, барбакан[1] стоит, стрелами посечь нас легко смогут, – объяснял князю устройство замка Лука.
Воеводе совсем не нравилась затея с захватом замка.
– Может, ну его, пограбим деревеньки и домой? – шепотом предложил он.
– Ты что, Лука Фомич? В своем уме? – также тихо ответил князь, разглядывая укрепления. – Что там за воротами?
– Двор большой: мельница, кузница и дома челяди. Думаю, княже, второй стены нет внутри, но ров второй есть по-любому. За ним дом барона, конюшни, поварня, амбары и главная башня. Барон может жить на втором этаже башни, если особого дома не построили, – Лука Фомич недовольно засопел, собираясь с духом, и выпалил: – Одумайся, княже. Не взять