Слеза защекотала щеку, и Эми сердито стерла ее вместе с негативом и пораженческими мыслями. Если Дэниелу Лайонсу не нравилась она и ее увлечения, то пошел он к черту. Никто в Квинсе не осуждал Эми за то, как она ест овощи и чем зарабатывает себе на жизнь. Никто на Кармайкл-стрит не заставлял ее чувствовать себя недостаточно хорошей, наоборот, ей советовали выбраться из старого района, посмотреть мир и стать кем-то, кем они могли бы гордиться. Там, дома – в ее настоящем доме, – Эми была звездой караоке, соседской девчонкой, которая выбилась наверх, маленькой дочкой Кэрреллов, которая, танцуя, проложила себе путь в Европу. Конечно, и в Квинсе находились люди, которые радовались тому, что она не достигла вершины, но пусть они тоже отправляются к черту. Девушка позволила себе улыбнуться: она чувствовала, как прежняя Эми шаг за шагом возвращается к реальности. И о чем ей жалеть, если подумать?
Ей двадцать шесть лет, а она уже танцевала на Бродвее и в Берлине, да еще в Уэст-Энде. Для приятелей из Квинса она была звездой, и Эми знала, что ей достаточно вновь оказаться в их компании, чтобы почувствовать себя значительно лучше. Но улыбка на ее губах поблекла, когда девушка вспомнила, что от дома ее по-прежнему отделяют три тысячи миль, а ее банковский счет не выдержит испытания покупкой билета на самолет. До встречи с Дэниелом – до того, как она сломала палец, – с деньгами было туго, но Эми справлялась. Нельзя сказать, чтобы танцорам хорошо платили, но, когда ты участвуешь в шоу и выходишь на сцену восемь раз в неделю, а потом спишь весь выходной напролет, у тебя просто нет времени на то, чтобы потратить деньги. Оставшись без работы на такой долгий срок, несмотря на ежедневную оплату в баре «У Форджа», Эми уменьшила свой банковский счет. Причем «уменьшила» – слишком мягкое слово: она исчерпала его до дна. Если бы кто-то бросил туда монетку, послышалось бы эхо.
Осознав, что теперь ни за что не уснет, Эми села на постели и щелкнула кнопкой ночника, стоявшего рядом с диваном. Из соседней комнаты доносился громкий храп Энни, так что можно было не беспокоиться о том, что она помешает подруге спать.
Эми оглядела Птичье Гнездышко – тут действительно возникало впечатление, будто ты находишься на дереве, в сорочьем гнезде, где повсюду рассованы блестящие сокровища. Квартира Энни обладала качеством, которое Эми просто обожала: никогда нельзя было угадать, что ты найдешь здесь в следующую секунду. Потянувшись к расшатанному столику, стоявшему справа от дивана, Эми вытащила из стопки один журнал, и ее брови невольно взметнулись вверх. «Леди». На обложке красовалась стильная женщина с седыми волосами, стоящая рядом с лошадью. Заголовки статей обещали научить «печь шторм», «одеваться для похода в оперу» и ознакомить с интервью, которое дала Джуди Денч[9]. Журнал был весьма необычным для Энни и ее квартиры, но Энни Чепман никогда не выбирала привычных путей.
Заинтригованная, Эми пролистала журнал. Он подействовал на нее на удивление успокоительно. Страницы