Мы вышли, держась за руки, и так шли до самого дома. И Милочка впервые мне что-то рассказывала и о чем-то расспрашивала. С того дня не только Стасика я считал своим другом. Теперь, когда ребята садились за уроки, я разрывался между Стасиком и Милочкой. Тем более, что у Милочки оказались более понятные учебники. Я запоем прочел «Географию» и «Ботанику». Более понятной оказалась и ее «Физика». А Милочку я больше никогда не звал Милкой, даже мысленно.
И вот, наконец, настал счастливый день, когда мама приехала в Покатиловку, сразу сообщив мне, что мы едем домой. Я мгновенно собрал свои вещи и готов был ехать немедленно.
– Так нельзя, – рассмеялась мама, оценив мою готовность, – Это ты здесь живешь, а я только-только приехала в гости. А гости должны хоть немного поговорить с хозяевами.
И они потом долго разговаривали с тетей Дусей, а я не знал, куда себя деть от нетерпения.
– Кто же мне теперь поможет по немецкому? С кем я буду ходить на рыбалку? – улыбался Стасик, – Приезжай к нам, Толик. Не забывай, – пригласил он.
Увы. С тех пор я никогда больше не был в Покатиловке. Лишь с теплотой смотрел на знакомые места, изредка проезжая мимо в электричке или в поезде. И Стасика я так больше и не видел, лишь узнавал от тети Дуси новости о нем, да передавал приветы.
А Милочка раза два-три приезжала к нам с тетей Дусей. В первый раз она приехала уже взрослой девушкой. Ей было около восемнадцати.
– Привет, братик, – смеясь, подала она руку, – Ну, как, все учишься?
– Привет, сестричка. Все учусь, – ответил ей.
– Наверное, уже подружка есть. Как зовут? – улыбаясь, спросила она. Не знаю почему, но сказал ей правду, которую ни за что бы ни рассказал никому другому.
– Есть… Зовут, как тебя, Людочка. Только не говори, пожалуйста, никому, – попросил Милочку.
– Не скажу, – пообещала она и, похоже, слово сдержала, – Значит, Людочка? – как-то особенно улыбнулась она тогда и, не говоря больше ни слова, ушла к нашим мамам.
Артек
Нас с Женькой снова рассадили. Такое уже было в этом году. Раза три, а может и больше. Но сейчас терпение нашей учительницы Ольги Дмитриевны лопнуло окончательно. Она так и сказала:
– Все, ребята. Мое терпение лопнуло окончательно, – и пересадила моего друга к Игорю Альтшуллеру.
Игорь отличник, как и я. Теперь ему поручили перевоспитывать троечника Женьку.
Только разве его перевоспитаешь? Он не дурак, мог бы и сам хорошо учиться. Вот только лень вперед него родилась, как говорит моя бабушка Крестная. К тому же он тихо говорить не может, да еще и неуступчивый. Нет, Игорю с ним не справиться…
Эх, этого Женьку, да к нашему Ленчику. Тот бы его быстро перевоспитал. Ленчик вор авторитетный, с ним не поспоришь. Что не так, сразу в морду.
А Женька