Следующая остановка? Как по мне, так реабилитационный центр для знаменитостей.
Может, она и пользуется популярностью среди голливудских мужчин, но ходят слухи, что родной папочка ее терпеть не может.
Хэлли
Ладно. Подождите минутку. Притормозите. Не судите так сразу.
Знаю, выглядит паршиво. Не сосок – грудь у меня потрясающая, пожалуй, лучшая часть меня, – но, клянусь, я могу объяснить все остальное.
Итак, вот история моего падения.
О том, как каждая семья Америки лицезрела мой сосок.
Вернемся на год назад, когда его снимок украшал все сайты, журналы, таблоиды и социальные сети. В какой-то момент я задумалась, не нанять ли мне агента и не купить ли крошечные солнцезащитные очки в стиле нуар. Вот до чего дошло все это безумие.
Не то чтобы мне было что скрывать. Как и отмечали СМИ, я фигуристая. У меня широкие бедра, грудь четвертого размера и ягодицы, достойные каждой душераздирающей рифмы Лила Уэйна.
Проблема в том, что… мой сосок не просто сосок.
Он принадлежит первому ребенку Белого дома. Так что меня можно назвать первой дочерью и в другом смысле.
Америка зациклилась на том факте, что я, Хэлли Маргарет Торн, первенец нынешнего президента, еще и огромное разочарование для всех.
Татуировки, вишнево-красные волосы, толстая подводка для глаз и общественный колледж, который я бросила после первого семестра, создавали определенный имидж, легко вызывающий ненависть…
Всем казалось, что мне все давалось легко. От меня лишь требовалось не облажаться. Но я лажала. Постоянно.
Что касается последнего раза? Я зашла слишком далеко.
Репортер Yellow Vault не солгала. Я окончательно довела родителей. Отчаянные времена требовали отчаянных мер для их хорошенькой, сорвавшейся с цепи дочурки, нуждавшейся в защите, воображаемой пощечине и встряске.
Тогда и появился Рэнсом Локвуд.
Грозный, неприступный, устрашающий и… извините, но до неприличия сексуальный. Мой новый телохранитель.
Прошу прощения, сотрудник личной охраны.
Дьявол, подорвавший мою жизнь и уничтоживший все, что осталось от моей самооценки.
Несдержанный заступник, который украл мое сердце, раскрошил его на кусочки, а затем с кривой ухмылкой протянул мне разбитые осколки.
Его прозвали Роботом, но я не считала его таковым.
Где-то под всеми этими слоями у него было сердце. Пыльное, покрытое шрамами, но продолжавшее биться.
Так что все, что вам требуется знать, это то, что в некотором роде та ситуация с соском действительно разрушила мою жизнь. Но она же и спасла меня. Или, по крайней мере, часть меня.
Ту часть, которая заслуживала спасения.
Ту часть, которая выжила.
Падение принцесс
Было ошибкой надеть маленькое черное платье с корсетом.
Я осознала это в тот миг, когда скользнула на заднее сиденье «Кадиллака» своего личного водителя, скрыв верхнюю часть лица красной маскарадной маской с блестками.
Мой лучший друг Келлер уже сидел на противоположной стороне, поправляя белокурую прядку, выбившуюся из идеальной укладки, в качестве зеркала используя камеру телефона. На нем была красивая золотая римская маска.
– Эй, Ден! В «Шато Мармон», – проинструктировала я водителя, поправляя подол платья.
Келлер засунул телефон в карман костюма от «Прада» и внимательно оглядел меня.
– Милая, корсет выглядит так, будто вот-вот вылетит за пределы Млечного Пути. Какого размера это платье?
Выпрямившись, я бросила на него убийственный взгляд. Наряд был таким тесным, что впоследствии его пришлось бы снимать хирургическим путем.
– «Балмейн» выпускают вещи только до двенадцатого размера, – защищаясь, пробормотала я.
– Что ж, молния, вероятно, находится в шаге от того, чтобы послать тебя ко всем чертям, поэтому предлагаю вернуться и переодеться. – Келлер разгладил невидимую складку на обтягивающих брюках.
Деннис посмотрел в зеркало заднего вида, желая понять, стоит ли ему разворачиваться и возвращаться к моему дому. Я покачала головой. Ни за что. У меня двенадцатый размер. Иногда даже десятый (но точно не между Днем благодарения и Рождеством. Или на Пасху. Или во время ПМС).
Проблема с дизайнерскими размерами заключалась в том, что они создавались исключительно для стройных людей. Но я любила свое тело. Каждый изгиб и каждую заработанную тяжким трудом клеточку целлюлита. Логически я понимала, что дизайнеры редко изготавливают одежду точного размера. Их десятый размер на самом деле восьмой, двенадцатый – десятый,