ЧЕРЕП ОВЕЦ
ПРОЛОГ
Вологодская область, Череповецкий район, село Пагубино. Утро.
6 августа, суббота. 2022 год.
Дрожь пробирала до самых костей. Ладони хоть и были липкими, оставались такими же холодными, как и пару минут назад. Я со страхом прикоснулась к бабушке:
– Пошли со мной, – мой голос казался тихим, шелестящим и почти неслышным.
Мозг отказывался верить в происходящее. Родная бабушка Марина, которая умерла двенадцать лет назад, сейчас стояла напротив меня, загораживая чужого ребенка.
Она посмотрела назад. Пухлая рука бабушки уверенно сжимала тонкую кисть девочки, стоящей рядом. Когда Марина повернулась вновь ко мне, скользя равнодушным взглядом, сердце больно кольнуло.
– Мой дом здесь, —ответила Марина твердо и властно. Именно так она отвечала мне, когда не терпела возражений. Именно с такой назидательной интонацией произносила слова, когда мы вместе учили математику или геометрию. Именно так она отвечала моему папе, когда тот не слушал ее. Забытый голос раздавался в моей голове, родной и теплый, несмотря на железные нотки. Но вот взгляд бабушки оставался совсем равнодушным.
– Я не брошу тебя, нет! —вертя головой, я шагнула вперед, желая схватить бабушку за руку и, если понадобится, силой вытащить отсюда. Мы выберемся вместе, на этот раз я не оставлю ее.
Но Марина отпрянула, ребенок за ее спиной захныкал и стал дергать за ткань цветастого сарафана.
– Домой! —заплакала девочка.—Я хочу домой!
Заговорила! Впервые заговорила при Марине! А ведь молчала до этого, не желая и звука произносить!
– Сейчас пойдем, —Марина перехватила девочку за руку, чтобы та не баловалась. Вновь повернулась ко мне.
Губы бабушки были поджаты в тонкую линию, а глаза походили на две маленькие щелочки. На ее живом и розовом от летней духоты лице в редких местах появлялись капли пота, а лоб покрывался испариной. Я, так давно не видевшая родного лица, отмечала про себя все линии и особенности кожи, как у корней завивались короткие каштаново-рыжие волосы —вечный предвестник дождя и грозы, а редкие веснушки усеивали пухлые руки. Две симметричные родинки, расположенные на щеках, густые темные брови, внимательный и цепкий взгляд из-под опущенных ресниц. Марина всегда была доброй и понимающей. Любила, наставляла и оберегала меня, однако сейчас эта женщина надела маску строгости и настороженности. В ее глазах я увидела недоверие и нерешительность, словно где-то промелькнуло давно забытое воспоминание.
– Пожалуйста, пошли со мной! – внутри все клокотало. Мой голос, вмиг ставший чужим, звучал умоляюще и жалко. – Папа так обрадуется! Все обрадуются! Боже, я так скучала по тебе!
Я закрыла рот рукой, не в силах совладать с нахлынувшими эмоциями и сделала шаг вперед. Марина дернулась назад, все еще держа меня на расстоянии нескольких метров. Что-то чужое было в ее движениях, что-то механическое и ей несвойственное.
Громыхнул гром, и маленькая девочка вскрикнула, прижимаясь к бабушкиному платью. Марина присела на корточки и принялась ее успокаивать.
– Ты здесь чужая, —ответила мне Марина спустя несколько минут молчания. —Тебе нужно вернуться домой, – добавила она, взяв девчонку и повернувшись в сторону дома.
– Да пускай все сгорит к чертям, я не уйду без тебя! —рявкнула я, бросаясь вперед и хватая ее за локоть.
– Отпусти меня! – властно потребовала Марина, хватая свободной рукой мое плечо и что есть силы встряхивая его. – Тебе здесь не место, возвращайся домой!
Глаза бабушки недобро заблестели, взгляд стал суровым и требовательным, а хватка железной и крепкой.
– Ты —мой дом!
Все тело дрожало то ли от страха, то ли от происходящего. Рыдания сдавливали ребра, застревали в горле. Как бы сильно я ни пыталась сдерживаться, но когда Марина схватила меня за плечо, когда я почувствовала на своей коже тепло бабушкиных рук —слезы потекли ручьем.
– Послушай меня! – перебила меня Марина, не дожидаясь, когда я наконец успокоюсь и перестану дрожать.– Ты обязана вернуться домой, к родителям.
Я непослушно мотала головой. Все последние дни, месяцы, годы я будто бы и не жила – плыла по течению. Мне казалось все блеклым и нереальным, но сейчас, оказавшись вместе с Мариной, все встало на свои места. Я наконец-то обрела покой.
– Твое время еще не пришло, кулечек. – прошептала бабушка, прижимаясь ко мне и наклоняясь прямо к уху. Мое детское прозвище словно кольнуло сотнями игл, а холодное дыхание окатило до мурашек.
– И, надеюсь, придет еще не скоро, – с улыбкой добавила она.
Зеленые глаза буравили меня насквозь.
Бабушка крепко сжала мою руку, будто бы молча прощалась, будто бы говорила таким образом последнее «люблю».
Я закрыла глаза. Почувствовала, как по горячим щекам текут огненные слезы, как они обжигают кожу и одновременно с этим