Жизнь большинства европейцев проходила в деревнях: 80–90 % населения было занято в сельском хозяйстве, работая на полях феодального поместья – манора, вокруг которого вращался мир Средневековья. Крестьяне не только засеивали и обрабатывали поля, пасли скот, но также выполняли для своего господина множество других работ: возили товары, чинили дороги, пряли, ткали, изготавливали инструменты. Крестьяне не имели знакомой современным людям трудовой специализации. Существовали, конечно же, всякие мельники и кузнецы – но носители этих профессий были вынуждены заниматься ими всю жизнь, а их должности нередко переходили по наследству.
В Европе был распространен крепостной труд: крестьяне получали право на использование земли лорда, а в обмен за это платили сборы, а также любые другие сборы, которые решал ввести феодал. Большая часть производимого крестьянами оказывалась в руках лордов. Повинности крепостных переходили по наследству – от рабства крепостная система Европы отличалась только тем, что крестьян нельзя было продавать. Поместья с крестьянами – да, но не людей.
Феодализм был для большинства населения Европы ловушкой: рожденный крепостным практически не имел возможности освободиться от зависимости, он был слишком сильно опутан трудовыми обязательствами перед господином.
Денежная экономика была примитивной. Труд обменивался на право обработки земли, а право оплачивалось произведенной продукцией. Крестьянин платил деньгами лишь подати и штрафы, а также оплачивал услуги, которые мог предоставить только лорд: использование мельницы, винного пресса, лесопилки и т. д.
В такой ситуации торговля была развита слабо – на одном натуральном обмене далеко не уедешь. Для правителей того времени лучшей экономической моделью была автаркия, основанная на идеале самодостаточного поместья, которое не должно зависеть от внешних поставок. Торговля удовлетворяла в первую очередь нужды элиты в предметах роскоши, военном снаряжении, вине и украшениях.
Купец феодальному обществу был не нужен – в те времена торговали лишь результатами собственного труда, а он ничего не производил. Далеко было и до идей о необходимости подсчета издержек и доходов, финансового прогнозирования. В этом не было смысла в условиях культурного доминирования церкви, которая диктовала идею о «справедливых» ценах. Суды в первую очередь защищали феодальные правила и подати – торговля обществу Европы в то время была не очень интересна.
Люди стремились к сохранению традиций, а не к инновациям. Даже непредвиденным обстоятельствам вроде войн и эпидемий, которые требовали чрезвычайных и принципиально новых мер, с трудом удавалось сломить эту закостенелость. Во время подобных происшествий всегда возникала нерегулируемая торговля, которая, однако, не могла расти, потому что удовлетворяла только самые насущные нужды. Мешало и религиозное убеждение о недопустимости взимания процентов – владыки предпочитали голод подданных кредитам и займам, которые могли бы пойти на покупку пищи.
Города средневековой Европы не были главными локациями эпохи – за исключением Италии, которая тогда несколько опережала ход европейской истории. Там существовало множество городов-государств вроде Венеции, Генуи, Флоренции и др. Но внутреннее устройство европейских городов было в целом достаточно однородным во всем регионе.
Города были военными и религиозными центрами. И что более важно – торговыми, так как постоянно нуждались в продовольствии и подвозе припасов, сырья и топлива. В этом смысле города в период победившей автаркии были предвестниками грядущей эпохи. Торговля велась в деньгах и была основным занятием горожан: пищу, одежду и жилье нельзя было достать без торговли. Городская торговля вела к росту городов и развитию новых экономических отношений, общественных институтов. Одним из таких был институт частной собственности: торговля строится на том, что торговцу принадлежит товар, который передается покупателю на основе договора, закрепляющего право покупателя на дальнейшее пользование товаром.
Города обладали некоторыми привилегиями, включая права самоуправления, что делало жизнь горожан проще, чем у крестьян: городские не подвергались тому же уровню эксплуатации, что крепостные. Однако и в городской жизни также существовала иерархическая структура общества со своими «лордами» – гильдиями, профессиональными объединениями городских мастеров.
Производство и торговля практически целиком находились в руках гильдий. Последние, оправдываясь идеями о христианской «справедливости», регулировали по своему усмотрению цены, заработные платы, трудовые отношения, качество продукции, решали, кому положено заниматься промыслами, а кому нет. Гильдии владели и политической властью, а потому имели возможность наказывать тех, кто нарушал правила городской жизни. Гильдии выдавали лицензии на открытие рынка и городской