Вслед за Мишель должна была идти я. Проходя мимо девушки к доске, я окинула ее гордым взглядом. Пусть знает с кем имеет дело! Та в свою очередь ненароком задела мою руку бедром, и, испепелив взглядом, села на свое место. Я оглядела класс и увидела Ваню, сидевшего на последней парте у окна. Ну конечно же! Где еще ему сидеть? Он смотрел на меня с полуулыбкой, а я начала краснеть. Мое сердце и так колотилось от предвкушения своей речи перед одноклассниками, а сейчас оно готово было выпрыгнуть из груди. Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и начала рассказ о себе:
– Меня зовут Аня. Мне семнадцать лет…
Хотелось мне начать по шаблону, составленному другими учениками до меня, и сухо поведать о себе скучные и никому неинтересные факты. Но другой мне, той, которой я могла бы быть, хотелось произвести впечатление, быть веселой и ироничной, с постоянной улыбкой на губах. Я ведь была такой. Когда-то мои глаза светились от счастья, и все вокруг светилось вместе со мной. А теперь осталось лишь слабое подобие прежней себя.
– Меня зовут Анна Андреевна Павлова. Родители, сильно не напрягались с выбором имени для меня. Они решили убить двух зайцев сразу, поэтому с одной стороны имя ассоциируется с небезызвестной поэтессой, с другой с одной небезызвестной балериной.
Я закусила губу. Ужасно вышло. Зачем я так сказала? Зачем эта насмешливость? Я смущенно обвела взглядом смеющихся одноклассников, но только когда встретилась с изучающими меня глазами Вани, решила продолжить:
– Я переехала в Москву вместе с родителями из Санкт Петербурга. Там я училась четыре года, а до этого тоже переезжала с места на место, потому что этого требовала папина работа. – Я сглотнула. Весь класс смотрел на меня. Казалось, мои щеки стали под цвет платья Мишель.
– Чем ты увлекаешься, Аня? – подсказала мне Лариса Александровна, видя, что пауза затягивается.
– Я очень люблю читать, люблю кино и музыку. В Питере я ходила на танцы и курсы итальянского языка. И… слегка увлекаюсь модой. В общем, наверное, все.
– Спасибо, Аня. Мы рады, что ты присоединилась к нам, причем в такой особенный год, – сказала Лариса Александровна.
Я села на свое место. Рита ободряюще улыбнулась мне. Я выдавила из себя улыбку, все еще пытаясь успокоиться. Нескольких, следующих за мной учеников, я не слушала, пока не вышел Ваня. По нему было видно, что он умеет держать себя перед публикой и целиком захватывать ее внимание. Он провел рукой по волосам. Рукава рубашки были закатаны, и стали видны мускулы, проступающие сквозь гладкую кожу рук, от чего на несколько секунд я даже задержала дыхание. Что вообще со мной происходило? Я нервно закусила губу и понадеялась, что никто, особенно Ваня, не обратит внимание на то, насколько заинтересованно я рассматривала его.
– Меня зовут