Совершенно естественно, что эта проповедь вызывает со всех сторон враждебные крики, вопли раздраженных клеветников, насмешки и ругательства людей привычки и рутины.
Так как социалисты признают себя естественными врагами капитализма и мракобесия, естественными врагами современного хищнического государства, то они нисколько не могут возмущаться, когда их осыпают ругательствами и клеветою те, которым они сами объявили непримиримую войну, те, которым они сами не дадут и не могут дать пощады.
Но когда против них восстают будто бы во имя последнего слова науки, той самой науки, в которой они видят самую верную опору своих требований, самую лучшую помощь для своей борьбы, для своей победы над старым миром, то социалисты не могут пройти мимо, оставив без ответа нападение, которое может временно поддержать дух их врагов, внести временно колебание в ряды их приверженцев.
Они нравственно обязаны оценить и опровергнуть положения, выдающие себя за научные истины.
Рассмотрим некоторые из этих положений.
«Если бы личная собственность была где бы то ни было уничтожена, – пишут убежденные дарвинисты (Georg Seidlitz. Die Darwinische Theorie, 2-е изд. 1875 г., стр. 192), – как о том мечтают социал-демократы и коммунисты, то тем самым атрофировался бы необходимый общественный инстинкт и всякая цивилизация, как бы она ни была высока, опустилась бы вследствие регрессивного преобразования… между тем как одновременное прекращение всякой конкуренции должно бы иметь следствием быстрое атрофирование умственных и всех других способностей.
Подобное состояние могло бы где-нибудь быть вызвано искусственно, но оно скоро исчезло бы в присутствии более цивилизованных соседей, как исчезают индианцы перед североамериканцами. Поэтому нам нечего бояться призрака коммуны… естественный подбор устранит его быстро и представляет самое могучее средство для решения всех социальных вопросов».
«Кто прав? – спрашивает другой (Robert Byr. Der Kampf ums Dasein, т. V, стр. 261 и след.). – Все борются друг с другом и все правы… Борьба за существование есть естественное состояние человечества… и потому она – наша задача, я готов бы сказать – наша религия.
Все борются: бедняк, требующий коммунизма, богач, его осуждающий, ум, ищущий развития, заржавелый аристократ, духовный, солдат, республиканец, ищущий удобств конституционалист, монарх; все они правы: дело идет о их существовании.
Дело идет о том, кто победит. Кто бы ни победил, он должен идти вперед по трупам побежденных: таков закон природы. Кто колеблется в испуге, тот сам отнимает у себя шансы существования.
При этом основном законе, конечно, невозможно примирительное решение. Борьба бесконечна. Эта великая борьба обусловливается двумя положениями… что цель оправдывает средства… и исключением любви…
Бейтесь и боритесь, губите друг друга и поднимайтесь друг над другом… Боритесь за существование сознательно или бессознательно, силою или хитростью, с мужеством или с трусливым упорством; следуйте вечному побуждению, господствующему над вами от рождения до смерти, но не лгите, что вы любите друг друга».
«Социальная демократия, – пишет третий (Fr. v. Hellwald. Kulturgeschichte, 1875, стр. 785 и след.), – сражается своим способом и с таким же правом, как монархисты, республиканцы или демократы. Ее победа, как можно ожидать, потрясла бы основания нынешнего нравственного порядка, даже подвергла бы сомнению самое его существование, но если бы она имела место, то была бы лишь торжеством старого начала: сила выше права…
Никакие законы и учреждения в мире не могут помешать, чтобы в человеческом обществе одной доле не выпала роль жернова, другой – роль зерна… Каково бы ни было решение социального вопроса, человеческие бедствия и рабство никогда не исчезнут из мира. Между людьми происходят перестановки, прежние страдальцы сменяются новыми страдальцами, изменяется форма, но сущность остается все та же».
Если бы действительно результаты, приведенные в этих цитатах, можно было считать результатом вполне научным, то социализм был бы нелепою и вредною фантазией. Если бы непременным последствием устранения частной собственности и борьбы за кусок хлеба было бы «атрофирование умственных и всех других способностей», то учение социализма было бы учением регресса. Если бы борьба всех против всех была естественным состоянием человечества, если бы все борющиеся партии были одинаково правы, а любовь, связующая людей, была бы навсегда призраком, то социалистическая проповедь о царстве справедливости и любви была бы безумием.
Если бы цель социального переворота, к которому мы стремимся, заключалась лишь в том, чтобы «прежних страдальцев» заменить «новыми страдальцами», то переворот этот не имел бы права