Начинается все с детства. Наступает период, когда ребенок хочет жить какой-то своей жизнью, отдельной от родителя, хочет чем-то от него отличаться и кажется себе ужасно взрослым, когда обзаводится секретом – неким обстоятельством или фактом своей биографии, который нельзя говорить маме и папе. Я не была исключением. В начальной школе мы с подругами вели специальные дневники, где записывали свои переживания, оформляли их красивыми наклейками, лентами и блестками. Что это были за запретные сведения? Например, там мы писали, что съели конфету со стола без разрешения или что не почистили зубы на ночь. Мы лгали и всячески сопротивлялись правилам, установленным нашими родителями, чтобы казаться себе и друзьям более самостоятельными и свободолюбивыми. Конечно, сейчас, это видится ерундой, а нечищеные зубы оборачиваются катастрофой для здоровья и внушительными счетами от дантиста.
Через каждый возрастной этап жизни события прошлого кажутся либо позорно смешными, либо до ужаса стыдными.
В средней школе, например, я скрывала, что пробовала курить. Узнай об этом мама, то отшлепала бы меня ремнем без всякой жалости. Примерно тогда же меня обвинили в краже карманных денег у одноклассника, которые я, естественно, не брала. Я сильно переживала из-за этого, пока не выяснилось, что одноклассник сам потратил деньги и выдумал кражу, обвинив в этом человека, чья семья, вот удача-то, еле сводит концы с концами. Об этом я тоже никому не сказала, потому что мать бы только покачала головой, и больше никакой помощи я бы не дождалась от нее.
Моя семья никогда не хватала звезд с неба, но в конце средней школы начался апогей финансовых трудностей. Отца сократили, он долго нигде не мог устроиться, работал как проклятый круглыми сутками при любой возможности. Мать вообще не окончила институт, да и, если честно, работать она не особо любила, и хранительницей домашнего очага была весьма посредственной. Я завидовала своим одноклассницам, чьи матери учили их печь вкусные пироги, заплетали красивые косы и даже водили в театры и прочие приличные заведения. Моя родительница большую часть времени проводила за телевизором, в школу она мне не давала ничего сытнее бутерброда с сыром, а карманные деньги выделяла только по большим праздникам. Поэтому, когда в нашей семье все стало совсем плохо, она даже с места не сдвинулась, чтобы помочь мужу. Надо сказать, что я ее вовсе не виню. Таким она была человеком, тяжелым на подъем и немного инфантильной, и считала, что моим воспитанием должны заниматься учителя, правительство, улица, телевизор, но только не она. Иногда мне казалось, что я приемная, но на общих фотографиях все-таки находила подозрительно схожие черты лиц моего и родителей, и тревоги отступали. Я любила мать и отца, несмотря на все мои претензии к ним. Я продолжаю любить родителей и сейчас, хотя мы мало общаемся. Кто знает, возможно, именно они закалили мой характер. Не получая от них помощи, я научилась сама справляться с трудностями.
Все детство я жила в каком-то странном вакууме из однообразия и стабильности и думала, что так и будет всегда. Смотря на своих отца и мать, я даже не задумывалась, что, может, стоит подыскать подработку, или попробовать обратиться к классному учителю, чтобы он помог нам оформить какую-то социальную помощь. Мне думалось, что этот бутерброд с сыром – это то, что я заслуживаю. Ни больше, ни меньше. Не бывает других бутербродов: ни с колбасой, ни с маслом, ни, боже упаси, с джемом. Вся моя Вселенная строилась на этом принципе и была по-своему верной. Я не стремилась к недостижимым высотам, но и не сетовала на судьбу. Наверное, это была определенная психологическая защита, чтобы не слишком переживать из-за чужого благополучия и не завидовать зря. Моя картина социального неравенства выглядела так, будто человек, неспособный позволить себе модный гаджет, не имеет права даже приближаться к тем, кто его позволить мог. От меня ничего не требовали, и я ничего ни у кого не просила.
Но потом я внезапно повзрослела, и пришлось во многом измениться.
Все началось с профориентации, когда пришла пора выбирать: поступить в университет, пускай даже в долг, либо сразу пойти работать. Родители вдруг встрепенулись и решили, что если я просижу штаны кассиршей в супермаркете без образования и амбиций, то точно в люди не выйду, поэтому решено было поступить в колледж с уклоном в точные науки. Конечно, у них был свой корыстный интерес, который я не сразу разгадала: они избавляются от лишнего рта, да еще и приучают его к самостоятельности. В итоге я все же смогла сдать вступительные в колледж, что находился в пригороде Лондона. Для учебных заведений столицы, увы, моих знаний не хватило. Колледж находился слишком далеко от моего дома, и пришлось заселиться в общежитие. Я с предвкушением ждала переезда, уже представляя, как буду тусоваться с новыми друзьями, как буду сама распоряжаться