Собственно, миссия, взятая на себя автором, как раз и состоит в том, чтобы показать, что идет жестокая атака на самые основания подлинно человеческих жизненных ориентиров. Ведь недаром Альфред Кинси – признанный идеолог «революции», запрашивая деньги на исследования сексуальных практик животных, тщательно утаивал, что в их число он включал и людей.
Во-вторых, восхищает безоглядная смелость автора-паладина, вызвавшего на интеллектуальную битву западный истеблишмент, присягнувший «сектантской конкисте». Смелость, воскрешающая подвиги военных капелланов, которые во имя торжества Божьего дела в холщовых рясах вели в огонь «железнобоких» Кромвеля. Он также в храме Социологии свергает ее кумиров: Маргарет Мид и Альфреда Кинси. Поклонение этим иконам является сегодня обязательным для всех служителей истеблишментной социологии. Да, конечно, сегодня в учебниках, энциклопедиях и словарях оговаривается, что полученные «классиками» данные не вполне корректны, но их роль первопроходцев сексуальной революции делает эти фигуры просто сакральными, закрытыми от какой-либо критики.
И не может не восхищать смелость автора, готового принять на себя атаки не только вполне сплоченного сообщества истеблишментной социологи, но всей секты «прогрессистов», доминирующей не только в академическом сообществе, но и в медийной среде.
Нужно понимать, сколько нужно веры, убежденности в своей миссии, чтобы отрыто, без обиняков и онеров выступить с разоблачением основ, проявлений и последствий войны, развязанной против самого человеческого измерения личностного и общественного существования. Читатель, я полагаю, по достоинству оценит жертвенную готовность ради успеха своей миссии принять всю травлю, если только не угрозы жизни и здоровью.
Важно обратить внимание на характер аргументации. Чаще всего религиозно ориентированные авторы в борьбе с сексуальной революцией обращаются к заветам Священного Писания, к нравственным аргументам. Все это есть и в книге, написанной глубоко верующим человеком. Но ее значимым отличием является стремление достучаться до «сомневающихся», для которых важны также и доводы, основанные на привычных для них научных исследованиях. В книге собраны материалы статистики и огромного числа социологических исследований по всем аспектам ведущейся войны. Это позволяет читателю самому убедиться в основательности аргументов и выводов.
Это шанс для того, чтобы у ищущих истину были поколеблены стереотипы, уже достаточно прочно укоренившиеся в массовом сознании.
Важно отметить значение «Культурной войны» и еще в одном отношении. Она – «военная сага» о событиях на одном из фронтов тотальной идеологической войны. Ее тщательный и последовательный анализ военных действий на фронте сексуальной революции дает внимательному читателю способ видения хода сражений на смежных фронтах: продвижение «прогрессивной расовой теории», «гендерного многообразия», основанного лишь на субъективных представлениях индивида и т. д. Сражения на этих фронтах начаты позже, но ведутся они по тем же стратегическим и тактическим схемам.
Объединяет эти культурные войны то, что в их идеологическом основании лежит радикальное извращение ценностей классического либерализма[1]. Ценностей, утверждавшихся многими поколениями великих мыслителей. Ценностей, которые дороги многим миллионам. Именно подмена этих великих ценностей догмами «прогрессистов» – общий рецепт «великой лжи нашего времени».
Важно знать, что у истоков идеологии «прогрессистов» зачастую стоят те, кто сменил лозунги всемирной пролетарской революции на знамена разрушения всех культурных оснований, на которых, собственно, и держалось относительно устойчивое социальное развитие.
Развернутая картина социальных разрушений, как результат «культурной войны», призвана стать предупреждением для всех, кому дороги социальный мир, будущее детей, да и всего человечества.
Но нужно учитывать, что представленная читателю военная сага, – совсем не взвешенное, объективистски отстраненное описание социальных процессов. Это совсем другой жанр и другое отношение к происходящему. Сопереживание жертвам, ненависть (вполне, на мой взгляд, заслуженная) к апологетам и активистам культурной агрессии трудно совместить с хладнокровным анализом происходящего. Большой просветитель К. А. Гельвеций писал: «Нравственность соблюдается либо со страстью, либо никак».
Поэтому не следует искать в книге анализа реальных социальных процессов, которые подрывали довольно жесткие моральные рамки, провозглашавшиеся заскорузлыми религиозными инстанциями и истеблишментными установлениями. Рамки, далеко