Человек молча ведет ее по тропинке, и Ева послушно идет за ним. Она знает, что говорить с незнакомцами, а уж тем более куда-то с ними ходить ни в коем случае нельзя. Но почему-то ей совсем не страшно.
– Это волчья ягода, – вдруг говорит незнакомец, указывая на куст у тропинки, с которого Ева срывала ягоды. – Запомни: ее нельзя есть.
Ева торопливо кивает, чувствуя стыд. Она знала о волчьей ягоде – мама с папой о ней рассказывали. Но все равно, проголодавшись, попробовала. Совсем чуть-чуть. Но больше не будет. Честно-честно.
Она готова оправдываться, но человек больше ничего не говорит. Просто тянет ее за собой по тропинке.
– Е-ва-а! – доносится откуда-то издалека. – Е-е-ва-а!
Человек в черном плаще останавливается и, повернувшись к ней, присаживается на корточки. Теперь их лица на одном уровне, но Ева по-прежнему почему-то видит только его глаза.
– Тебя ищут. Не уходи больше одна и помни про волчью ягоду.
Ева торопливо кивает. Ей не терпится побежать к родителям. Среди хора зовущих ее голосов она отчетливо слышит мамин.
Человек в плаще едва заметно улыбается и кладет руку ей на макушку. Мир вокруг будто исчезает. Остаются только его глаза – темные-темные.
– Никто никогда не одержит власть над твоим разумом. На всякий свой вопрос получишь ты ответ, в котором будет только правда, и всяк, кто будет нужен тебе, придет на твой зов, – негромко говорит человек.
Пока он говорит, Ева не помнит о маме, не помнит о том, зачем убежала в лес… Будто все остальное становится неважным.
– Беги, дитя, – вновь улыбается человек в плаще, убирая руку с ее головы.
Когда он встает, его плащ на миг распахивается, и на фоне черных одежд Ева видит блеск настоящего меча, висящего на его поясе. В рукояти меча осколком закатного солнца ярко горит алый камень.
– Беги, – повторяет человек, и Ева бежит на голоса.
По пути она вспоминает, что так и не сказала спасибо, но на тропинке позади нее уже никого нет. Лес вдруг кажется совсем темным и зловещим, и Ева мчится со всех ног, мечтая об одном: поскорее обнять маму.
Ее встречает не мама, а мужчина в оранжевом жилете и с фонариком в руке.
– Нашел, – говорит он в рацию, висящую на груди, и подхватывает Еву на руки. – Жива. В сознании.
Мужчина выносит ее из леса навстречу маме, папе и незнакомым людям, которые вели поиски почти восемь часов. Ева хочет рассказать о человеке в плаще, но почему-то молчит. Ее везут в больницу и почти не ругают, а у нее появляется самая главная тайна в жизни.
Глава 1. В шаге от мечты
– Завтра приеду, как и договаривались. Родители не в курсе.
– Спасибо! Спасибо! Ты самый лучший брат на свете! – Ева подпрыгнула от радости.
Она бы и в ладоши захлопала, но одной рукой ей приходилось прикрывать правое ухо, чтобы хоть что-то расслышать в шуме школьного коридора, а второй – прижимать телефон к левому уху. Илья не мог говорить громко, потому что сидел в поезде. А в поезде он сидел именно потому, что был самым лучшим братом на свете. Официально. Ну кто еще согласился бы на такую авантюру: сказать родителям, что забирает ее на пару недель к себе в Сочи, хотя на самом деле она еще полгода назад подала заявку в летнюю подготовительную школу при Российской академии волшебства (РАВ), после которой у нее был шанс попасть в саму волшебную школу и стать наконец настоящей волшебницей?
Одним из условий приема в летнюю школу было согласие родителей. Поэтому, оставляя на сайте академии заявку, Ева была уверена, что ничего не выгорит: мама ни за что на свете не одобрила бы эту затею и папа здесь был не помощник. Как Илье удалось решить вопрос с нотариально заверенным согласием, Ева не знала, но три дня назад ей на почту пришло письмо с информацией о зачислении в школу.
Еще не веря до конца в происходящее, Ева вернулась в класс. Урок уже начался, но в последний учебный день это, понятное дело, никого не волновало. Завтра должен был прозвенеть последний звонок, и этому событию было посвящено процентов девяносто всех разговоров в классе. Оставшиеся десять приходились на вялые попытки кого-нибудь из ботанов выяснить, какой профиль кто выбирает в следующем году.
Еву о планах никто не спрашивал по банальнейшей причине: Ева Громова в своем восьмом «В» была пустым местом. Эдаким призраком, который проявлялся для окружающих, если у кого-то из них возникало желание поприкалываться. Почему? Вряд ли кто-то мог бы ответить на этот вопрос. Ну разве для чьих-либо жестокости и тупости когда-то нужна была причина? Просто все знали, что Громова помешана на волшебстве, и этого было достаточно.
Впрочем,