Тому, кто перенес все это за столь короткий отрезок времени, трудно понять суть строк из стихотворения Тютчева «Цицерон»: «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые. Его призвали всеблагие как собеседника на пир». В чем же выражается это «блаженство»? Возможно, под блаженством здесь понимаются не радости земные, но испытания, которые проверяют на прочность души человеческие и являются самым сильным стимулом для размышлений о целях и путях человека в мире людей. Ведь именно в трудные времена механизм работы «жерновов Судьбы» становится не просто виден, но очевиден. Может быть, таким образом «всеблагие» и беседуют с теми, кого они сочли достойными приглашения на очередной пир роковых времен?
И вот после подобного «пира» наступает момент, когда человек более не может нести в себе груз накопленных наблюдений и возникших на их основе мыслей. Тогда перед ним и оказываются лист бумаги и перо… Нет, не компьютер с клавиатурой, интернетом и прочими техническими чудесами, а именно бумага и перо. Ведь человек начинает писать исключительно для себя, стремясь изложить на бумаге свои мысли и потом их прочитать и переписать много раз. Наверное, потому в течение столетий люди доверяли свои мысли и чувства прежде всего бумаге. Так родилась и эта книга… Она родилась из рукописи.
Все началось на другом континенте, на противоположной стороне Земли. Я сам удивлялся: почему потребность в письменном изложении собственных наблюдений и мыслей возникла у меня именно в эмиграции? Но теперь мне кажется, что для более полного и объемного мировосприятия требовалась бинокулярность – взгляд из двух точек, взгляд из двух столь не похожих друг на друга социумов. Мне вспомнились строки из «Письма к женщине» Есенина:
Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь,
Корабль в плачевном состоянье.
Земля – корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.
Почему в памяти возникли именно эти строки? Наверное, дело не только в необходимости отдаления для ясности восприятия. Нужно было видеть вблизи и нужно было увидеть издали. Нужна была бинокулярность, чтобы увидеть трехмерность! Нужны были «гуща бурь и вьюг» и тот корабль, что оказался в плачевном состоянии!
Возможно, из-за этого у меня возникла необходимость не только написать, но и поделиться своими мыслями с близкими по духу людьми. Потому что у всех у нас в конечном счете схожие проблемы, одни и те же боли и радости, а значит, и один общий «колокол», который «всегда звонит по тебе». Как же нам хочется верить, что колокол этот где-то далеко и звон его не слышен за суетой личной жизни! Но это не так. Именно на другом континенте Земли неожиданно выяснилось, как мала наша планета, как все люди тесно связаны друг с другом и счастьем своим, и горем своим!
Наверное, поэтому все рассказы этой книги об одном и том же – о человечности и милосердии, которых всем нам так не хватает в жизни. О тех понятиях, что стали забываться и исчезать под давлением механизированной и компьютеризированной среды огромных мегаполисов, которые почему-то продолжают называться городами. Но города эти больше ничем не отгорожены от оставшейся еще нетронутой природы. Более того, это природе уже давно пора отгораживаться от них. Ведь если раньше город отгораживал людей от дикой природы, объединяя их, то современный мегаполис отгораживает прежде всего самих людей: детей от родителей, молодых от пожилых, соседей друг от друга. Только разобщив людей, можно сделать их ординарными винтиками этого огромного механизма. Чтобы они служили его целям, а не механизм служил людям. Механизму не нужны человечность и милосердие. Ему нужны формализм и бездушие, которые самой структурой современной машинной цивилизации вбиваются в существование и сознание людей. И этому надо что-то противопоставить. Но что? Возможно, чтобы ответить на любимый наш вопрос «что делать?», и стали появляться эти рассказы, которые, может быть, чем-то развеселят, а чем-то навеют грусть, а может быть, даже согреют душу читателя.
Ведь не может же душа человеческая так просто испариться и исчезнуть, заменив общность людей сборищем биороботов, управляемых только деньгами и прагматизмом.
Во всяком случае, мне очень хочется верить в это, как и в то, что мир устроен гораздо сложнее арифметического калькулятора, которым современное бытие с поразительным упорством пытается заменить людям сознание и сочувствие.
Этой верой и живем! Этой верой и поддержим друг друга! И детей своих воспитаем этой верой, «чтоб не пропасть поодиночке», как спел когда-то Булат Шалвович Окуджава. Потому рассказы эти и появились на свет. И именно поэтому мне хочется предложить их вам, мои читатели. Предложить в надежде на читательское со-чувствие. Ведь со-чувствие означает не соболезнование, а понимание и со-переживание!
Лев Кирищян
Уроки деда
У