Она стояла в одной из ниш, коих было не меньше двух дечятков. Во всяком случае именно это позволял рассмотреть тусклый свет и невозможность пошевелиться. Скосила глаза влево, вправо… длинный ряд углублений со спящими, зафиксированными, как и она людьми. Мужчины, женщины, разного телосложения и возраста, даже кажется дети. Такой же ряд располагался перед ней. Очень хорошо было видно мужчину, напротив. Среднего роста, лет где-то за сорок, мешковатая толстовка, треники с пузырями на коленях. Выбритая часть длинной, наполовину поседевшей шевелюры с правой стороны, запёкшаяся кровь… рядом с ним женщины. Голову той, что стояла с права не возможно рассмотреть, а вот слева от него… то же самое, повседневная одежда, джинсы, блузка и небольшая ранка с запёкшийся кровью.
– Эй, -позвала тихо, боясь привлечь внимания тех, кто поместил их сюда, -эй, – уже громче.
Но никакой реакции в ответ, грудь мужчины по-прежнему мерно вздымается, веки закрыты, его соседки то же не шевелятся. Женщина зажмурилась, пытаясь отогнать накатывающую панику, сделала несколько глубоких вдохов успокаиваясь и уже не боясь быть услышанной крикнула громко, как только смогла:
– Эй, кто ни будь меня слышит? Эй, люди-и-и!
Почувствовала, как глаза защипало от накатывающей истерики. Ей показалась, что она находиться в огромном склепе, единственная живая. По щекам побежали солёные струйки. Ну зачем, зачем её понесло на речку, да ещё одну. Ну да, поссорилась с мужем, надоело всё, его вечные придирки, пьянки, нехватка финансов. Да и с финансами всё не так уж плохо, детям же помогали, пусть не много, те и сами зарабатывают. Младший только вложений требует, третий год в юридической академии на платном… В общем хотелось побыть одной, привести мысли в порядок, села в машину и на берег, есть у неё личное тихое местечко. Спокойно там и людей не бывает, долго сидела на шёлковой траве и смотрела на тихое движение спокойной воды. Как заснула не помнила, а проснулась вот…
Где-то послышался детский плач. Проморгалась, прислушиваясь:
– Что за… – еле слышно прошептала и вновь крикнула, -эй!
Плач усилился, и женщина дёрнулась. Надо освободиться и помочь… Ремни были изготовлены из какого-то эластичного материала и, кажется, немного поддавались. Пришлось успокоиться, перестать жалеть себя и включить наконец мозги. Резкие движения не имели никакого результата, а вот медленно, с усилием поворачивая правое запястье, одновременно вытягивая его из плена, она таки освободила одну руку. Те же действия с другой рукой и наконец ей удалось поднять руки что бы ощупать голову. Так и знала, правый висок выбрит и ранка, не большая, наверное, такая-же, как и у соседей. Кто это сделал? Зачем? Плач, перешел во всхлипывания и были ещё какие-то звуки, кажется, кто-то говорил… Слишком далеко, чтобы слышать чётко.
– Эй, меня слышно? -крикнула что было сил.
– Да, – юношеский ещё ломающийся голос, напряженный, – вы не спите?
Женщина невольно усмехнулась этому вопросу:
– Сплю, парень, это я во сне так кричать умею!
– Я только что проснулся, связанный, а ещё тут пацан, совсем мелкий, он боится, – отозвался, не обращая внимания на шутку.
– А, ты типа не боишься ничего, -проговорила женщина себе под нос, и уже громко, – я сейчас пытаюсь освободиться, успокой его, как получиться подойду.
– А, вы кто?
Похоже мальчишкам надо знать, что их слышат, чтобы не чувствовать себя единственными живыми среди покойников. Ребят требовалось успокоить, и женщина делала для этого всё возможное. Взяла себя в руки, убрала дрожь из голоса, резко вдохнула и медленно выдохнула, избавляясь от страха.
– Меня Лариса Анатольевна зовут, а ваши имена как?
Она ощупывала ремень, удерживающий голову в надежде найти механизм, который ослабит его, но четно. Похоже придётся стягивать, плохо, рядом ранка. Интересно зачем похитители, что за ранка на голове?
– Меня Денис зовут, а мелкого Славка, – послышалось, и уже тише, виноватым голосом, – мы из детдома сбежали…
Лариса выдохнула сквозь зубы и ухватившись за ремень, на лбу, потянула его на верх. Рану резануло, и она едва сдержала крик. Нельзя пугать мальчишек. Сцепив зубы, всё тянула и тянула, не позволяя себе остановиться, даже когда перед глазами от боли уже замелькали серебряные звёздочки. Ей наконец удалось стащить злосчастный ремень. В этот же момент она почти упала, потому то остальные удерживающие ремни с тихим щелчком расстегнулись, мигом спрятавшись в предназначенных для них отверстиях. Успев немного сгруппироваться, приземлилась на колени, ударилась конечно, но выставленные вперёд руки не позволили врезаться