Снедаемый нетерпением я вырвался из дома на неделю раньше. Отец считал, что я ещё не достиг достаточной виртуозности в сшибании старой штукатурки с кирпичных стен, но у меня было другое мнение.
– Нам же нужно подготовиться к занятиям! Там в комнате ремонт нужно делать! – я почти не врал – за год пятеро неотягощенных интеллектом молодых людей превратили помещение в нечто пугающее.
В своё время мы поклеили там фотообои, которые кто-то выкинул в коридор. На них были изображены все герои диснеевских мультиков на пикнике. Надо ли полагать, что за год фломастеры незатейливых художников-натуралистов превратили безобидную картинку в какую-то безумную зоо-оргию. Те редкие участки обоев, которые не были посвящены половым извращениям миккимаусов и дональддаков, были украшены глубокомысленными изречениями в виде «Остановите Землю я сойду!» и «13.12 – экзамен по фанетике! Не забыть!»
Жить в этом блоке мы собирались с моим новым другом Мишей. Ещё на вступительных экзаменах я заметил двух парней, которые выделялись «неформальностью» своей внешности даже на фоне остальной, довольно пёстрой толпы абитуриентов.
Один из них (позже я узнал, что его зовут Денис) был широкоплеч и голубоглаз. В чертах его было что-то от римских патрициев. Миша был худощав и жилист. Оба были длинноволосы.
«Творческие личности!» – с уважением подумал я.
«Гопник», – подумали творческие личности, окинув взглядом мою короткую стрижку и спортивный костюм, но вслух ничего не сказали.
С Мишей мы молниеносно сдружились на почве общих интересов. Случайно он прочитал у меня в блокноте стихи:
Ночь тиха и нежна в серебристой фате.
Звёздным бисером тёмное небо расшито.
Жёлтый месяц лягушкой плывёт по воде,
И река, словно золотом жидким облита.
В эту тихую ночь мне уже не уснуть.
Ветер будет шептать так легко и зовуще.
Он мой сон украдёт, и стеснят мою грудь
Сожаленья о прошлом, мечты о грядущем.
Несмотря на то, что стихи были весьма посредственными, Миша зафанател и изъявил желание почитать ещё что-нибудь этого автора. Когда я скромно сообщил, что автором являюсь я, восхищению Миши не было предела.
В свою очередь, Миша, как оказалось, сам пробовал писать стихи, но не очень успешно, зато был музыкально образован и отлично играл на фортепьяно и на гитаре.
– Музыкалку по «фоно» закончил, – пояснил он, и здесь уже настала моя очередь снимать шляпу.
Когда мы выяснили, что оба увлекаемся качалкой (с единственным различием, что на Мишином теле это увлечение действительно как-то отражалось), то решение жить вместе возникло само собой. Толик, Славик и Арменак тоже разъехались по разным блокам.
Мишин папа помог нам с ремонтом и клейкой обоев, а мои родители привезли на машине посуду, одеяла и другую утварь.
Они помогли занести привезённое