– Какой поступок вам более по душе, – переводил Цурик, – физического или духовного порядка?
Джой в смущении повел плечами.
– Фаркактер шлимазул, – покачал головой новый «шеф». – Азохунвей аф эм!
– Шеф предлагает, – сказал Цурик, – взобраться на крышу второй школы и крикнуть оттуда «Да здравствует свобода!»
Предложение «шефа», к которому Джой сразу проникся доверием, прошло единогласно. Джой приступил к изнурительным тренировкам.
Посетители стадиона «Динамо» в течение нескольких недель могли наблюдать, как по беговой дорожке носится босой, в подобранных под коленки брюках, очкастый исполин, подбадриваемый узкобрючниками. Время от времени кто-нибудь из них сбрасывал одежду и бежал рядом с Джоем. Увлечение было настолько всеобщим, что в состязаниях принимали участие даже тяжеловес Шварц и чемпион по тройному прыжку Лев – Веселков. Кончилось это тем, что Джой стал стабильно пробегать стометровку за 15 секунд.
Намечался сдвиг и с подтягиванием. А вот с рэгби было совсем плохо. Дело в том, что брянское рэгби было не совсем рэгби и даже совсем не рэгби, оно представляло собой некую игру с мячом, в которой разрешались любые приемы, исключая лишь применение холодного и огнестрельного оружия. Игра проводилась на пляже и походила скорее на коллективную драку. После игры даже такие испытанные бойцы, как чемпион области Боря Шварц, выглядели помятыми и потрепанными. После того, как Джойс побывал в нескольких свалках и его собирали по частям обе команды, он наотрез отказался забивать голы. Складывалась почти тупиковая ситуация. Но когда Джойс средь бела дня проорал с крыши второй школы «Да здравствует свобода!», даже самые непреклонные литтеррористы решил принять его в «Божью коровку» без всяких оговорок.
На поросших бурьяном развалинах разбомбленного во время войны роддома в свете зарождающегося месяца выстроились две шеренги членов литературно-террористического общества «Божья коровка». Перед строем, стоя на одном колене, Джой обреченным голосом читает торжественную клятву.
Назавтра вдохновленный Джой принес эпиграмму на первого секретаря обкома Петухова:
Петухов, Петухов, ты встаешь до петухов…
Далее речь шла о том, как первый секретарь весь день занят делами по подъему сельского хозяйства и промышленности области.
– Вам же поручалось написать эпиграмму, а не оду! – сурово сказал Аппполон.
Началась совместная корректировка. В конце концов, текст принял такой вид:
Петухов, Петухов,
Ты встаешь до петухов,
Ты из местных петухов
Самый первый Петухов!
Дело осталось за малым: как вручить эпиграмму адресату? Дом Петухова охранялся милиционером, на улице его сопровождали телохранители, а посылать по почте было неинтересно. В конце концов, операцию отложили до лучших времен, а Джою было поручено посещение квартиры одного из резидентов.
Ясным