Из болот. Иван Андреевич Баркевич

я старый стилос?

      –

      Его мне привезли с раскопа,

      Давно погиб учитель, друг…

      Его не стало, как кого-то…

      Его не стало как-то вдруг…

      –

      Куда-то делся мой блокнот –

      Широкий, кожаный, с узором…

      Подарок девушки для нот…

      Она жива – глядит с укором.

      –

      Нет-нет… Она там не винит…

      Ни грубость черт моих, ни… расставанье…

      О Господи… Один визит…

      Позволь увидеть лишь… Молчанье.

      –

      Меня куда-то отвезли –

      Повсюду холод щиплет кожу.

      Как можно дальше от весны –

      Как можно ближе к мерзкой роже.

      –

      Они оставили её… Нарочно…

      Ничего не тронув. Они вошли.

      Вросли наростом…

      Оставив карточку погоста.

      Она не плакала, не крыла

      Уродов этих черным матом.

      Она, как ангел белокрылый,

      Поцеловала алым маком

      Своих губ.

      –

      Проснувшись посреди кровати,

      Я не увидел алых пятен…

      Я посчитал, что просто спятил…

      А за окном горел мороз.

      ***

      Тонкая, жалкая, куцая книжка –

      Желтые листики, сшитые ниткой.

      Нету обложки, нет тиража;

      Блеклые буквы – печать «гаража».

      Но кровью забрызгано каждое слово –

      Боль свобода лежат за основу.

      Честь, как пожар, полыхает на строчках.

      В застенках поставлена крайняя точка.

      Автор забытый, кровью умытый,

      Ночью пустынной шептал: