Навсегда. Ольга Лю

т!» Это единственное, что она запомнила, когда пряталась в погребе вместе с мамой. А вокруг были наши… Они бегали, суетились, что-то кричали и день и ночь стреляли. Девочке приходилось закрывать ушки крошечными ладошками, но всё равно было страшно и громко. Наши артиллеристы безжалостно били в немецкие самолеты, те тоже не жалели мин. Боже мой! Что выдержал крошечный ребенок!

      Я с интересом и нескрываемым ужасом слушаю рассказы очевидцев о войне. Наша семья, как и многие другие, в это суровое время пережила ряд страшных событий и потерь. Вот, что рассказала мне моя дорогая Галочка.

      В деревне, где они жили, стояли немцы. Многих расстреляли, у кого-то сожгли хаты. Люди ушли в лес или в колхозный сад, вырыли землянки. Ни воды, ни еды. Хорошо хоть не убили!

      Галочкин брат вместе с ребятами нашел мину. Конечно, дети войны рано повзрослели, но часто вели себя неосторожно. Он взял камешек и постучал по снаряду. Раздался взрыв. Когда дым и пыль рассеялись, мальчишки увидели Сашу, корчащегося от боли. Оказывается, у малыша оторвало пальцы на одной руке, как раз на правой. Пальчики валялись рядом. Не помня себя ребята бросились бежать в деревню. Кричали, плакали, звали на помощь. Кто-то тащил Сашку. Хорошо хоть пальцы взяли с собой. Из палатки вышел врач, мрачный мужчина с обожженным лицом. Весь фартук на нем был забрызган кровью, вид устрашающий. Но, когда этот человек услышал крики ребят, он их остановил и на ломаном русском спросил, что случилось. Все наперебой начали рассказывать и показывать, хотя понять им друг друга было очень трудно. Тут уже и Саню принесли. Немец забрал его в палатку. Ребята слышали крики своего товарища, думали, что фашист его пытает, а тот, как потом выяснилось, пришивал пальцы. Он успел пришить не все. Дальше ткани уже начали отмирать, но хотя бы несколько. Дядя Саша прожил до семидесяти лет и всегда вспоминал этот горький жизненный урок.