Я устало вздохнул и повернулся к ней, но не успел что-то сказать, как меня перебили.
– Будь добр, не вздыхай так, будто это какая-то каторга. Это простой разговор, и с твоей стороны это крайне невежливо выглядит, – сказала она с серьёзным лицом, явно не шутя.
После того, как она преодолела месячную ломку, её характер немногого изменился. Хотя, может и не немного. Могу отметить, что она стала в разы агрессивнее, куда более раздраженной и придирчивой. И это, впрочем, неудивительно, учитывая общую ситуацию. Так оно и должно было быть в любом случае, после резкого отказа от наркотиков.
Вопрос тут в другом: она такая на всегда, или это просто временный эффект?
Искренне надеюсь на второй вариант…
– Ну и? – выгнув брось, спросила она. – Чего молчим?
– Просто до сих пор не могу привыкнуть видеть тебя с такими волосами.
И это правда. Мне действительно непривычно видеть её такой. Без её длинных белоснежно-белых волос. Нет, большая их часть всё равно белоснежно-белая, но вот в меньшую входят разноцветные пряди, в числе которых больше всего выделяются три цвета: голубой, розовый и фиолетовый. Именно им уделено больше всего прядей.
Да и длина волос сильно перетерпела изменения.
Если бы она отстригла сантиметров десять – это бы уже сильно бросалось в глаза, а тут она отрезала все тридцать, а то и сорок, укоротив свою причёску буквально в два раза.
– Не нравится? – спросила она, но судя по тону и её лицу это была больше угроза.
Говорить «нет» – точно не вариант.
– Меня всё устраивает.
– То есть, тебе не нравится?
– Я такого не говорил.
– Хорошо… – протянула она. – Тогда оставляем только «да» и «нет». А теперь повторю вопрос: тебе не нравится?
«Меня что, только что прижали к стене и отрезали все пути отступления? Это шах и мат?»
– Нет.
– Нет – это – нет, тебе не нравится, или нет – это – нет, мне не не нравится?
Мне снова захотелось вздохнуть, но стоило мне набрать воздух в лёгкие, как её взгляд буквально начал меня испепелять, словно говоря «только попробуй».
Я не попробовал, естественно.
– Ну и? Какой ответ? – продолжила она допытываться.
– Нет, мне не не нравится, – всё же дал я ей ответ.
– Ты это серьёзно, или просто сказал это, чтобы сойти с этого разговора? – прищурившись, приблизилась она ко мне своим лицом.
– А так ли это имеет разницу? – не смог не спросить я в ответ.
– Ты сейчас и вправду это спросил?
Кажется, ей такой вопрос не понравился. Притом, судя по тону – очень сильно не понравился. Хотя, как по мне, самый стандартный и логичный вопрос.
– Я и серьёзно, и сказал это, чтобы уйти с этой темы, – всё-таки сказал я, находясь под её напором.
– Это правда?
– Да.
И только услышав это, она вернулась на своё место и откинулась на спинку кресла, расслабившись и выдохнув.
– Ну так что насчёт экзамена?
– А что с ним?
– Ты это специально? – чуть ли не прорычала Мияко, вновь напрягшись, открыв свои алые ярко-алые глаза и посмотрев ими на меня.
– Смотря, что именно. Говори конкретнее, а иначе тебе могут неправильно понять или вовсе не понять.
– Значит, ты это специально.
И когда я уже хотел сказать: «Не понимаю, о чём ты», – она договорила.
– И только попробуй сказать: «Не понимаю, о чём ты.» Тебе же хуже будет.
Даже интересно стало, как именно мне «будет хуже», но словами она не разбрасывается, а значит что-то действительно может, и мне стоит стать серьёзным и прекратить разыгрывать эту «сценку».
– Хорошо. Больше не буду, – и сделав лирическую паузу, продолжил: – Хочешь узнать, что я буду предпринимать на этом экзамене?
Она кивнула.
– Минимум. Если быть точнее, то необходимый минимум, которого будет достаточно, чтобы не получить «дополнительные занятия», за пропуск которых идёт отчисление, как это было на прошлом экзамене. И, естественно, если наказание сменится, то всё будет зависеть от его серьёзности – если оно будет отражаться на имеющемся у меня времени, ограничивая в нём, или, скажем, будет влиять на то – останусь ли я в школе или нет, – то в таком случае я что-то предприму. Но опять же: это будет самый необходимый минимум.
– А ты ни о чём не забыл? Если что, то тебе уже не долго осталось быть простолюдином, и почти все это понимают. И так же понимают, к какому дому ты вскоре будешь относиться.
Иначе говоря, я уже не простолюдин, который сам по себе, а пускай, пока что и не полноценный, но член дома. И если я опозорюсь, показав низкий результат, то это бросит тень на дом. А учитывая, что я буду членом рода Мори, то тем более мне нельзя показывать слабый результат.
– Нет,