– Я найду там ответ на свой вопрос? Она мне расскажет о похождениях моего великого Джексона по морям? Похождениях и без меня! – Что-то заставляет её поплыть не в ту сторону. Жестикулируя рукой, держащей издание, она не отпускает свой мир женских фантазий и узколобой женской логики: – И Джексон, почему ты в последние несколько дней отвечаешь загадками? Ты все-таки что-то не договариваешь о себе! Не состоишь ли ты в какой-то организации? Я насмотрелась столько фильмов про мафиози и… – За что я отдельно ее люблю – за то, что только она может за секунду надумать на крыльях воображения то, чего нет и начать по этому поводу злиться и проявлять обиду. – И что же тут такого?! – всплескивает моя паникерша и, наконец, останавливает взгляд на сделанной мною «монографии о любви», которую я не хотел никому ни показывать, ни давать читать, в том числе и Милане. Хотя… Я не знаю, что меня подвергло сказать ей об этом.
Читает вслух и двигается ко мне медленным шажком:
– Собрание. Том 1. Автор: Мила… – И замирает, возле меня, не дочитав: – Что это? – Повторно глядит на первый лист, усомнившись в том, что видела первоначально. – Я?
Выдохнув и сев ровно, я пытаюсь сформулировать признание более серьезно, чтобы оно было свойственно мужчине, а не сопливому подростку, которым я себя считал, когда делал это в ночи с таким рвением и возбужденным интересом:
– Как бы тебе сказать…
Заняв прежнее месте, положив книжонку на колени, Милана раскрывает и читает содержание про себя.
– Это же мои стихи… – Перелистывает. – И мои мысли, которые я писала в социальных сетях…
Да что я не могу сказать?! Зачем надумывать?! Я буду откровенен, пусть и со столь слащавым смыслом:
– Спустя два месяца после твоего отъезда… – Мой голос перестает быть похожим на прежний. – …я задался целью создать для себя сборник твоих стихотворений, твоих мыслей, высказываний, помещаемых тобой под фотографиями… Я печатал, вклеивал, вырезал каждую цитату, которую ты писала, а потом решил распечатать в виде сборника…– Говорить о пережитых чувствах любви, смешанной с глубокой тоской, никогда не бывает легким испытанием, это тебе не ложь, которая выходит иной раз, как по маслу. – По кусочкам складывал то, что меня бы могло связывать с тобой… и читал твоим голосом, представляя тебя.
Подняв слезящиеся глаза, моя любовь хочет что-то произнести, но губы не слушаются её, и я просто заключаю ее тельце в объятия и трусь щекой о ее волосы.
– Не прочтешь мой любимый стих на пятидесятой страничке?
Она несколько раз кивает и через минуту читает с выражением:
Это была настоящая любовь,
Та, о которой пишут поэты.
По вечерам он читал ей строчки стихов,
А она, мечтая, кружилась в лунном свете.
Они вместе уже шесть десятков лет,
Сплетенные уже узами кровными.
Он для нее – по-прежнему рассвет,
А как она взирает на него глазами влюбленными.
Под руку шагая