Как жизнь превращается в легенду, а легенда – в историю? Этого никто в точности не знает, да, пожалуй, и знать не может.
Дни бесконечной вереницей следуют за днями, один год неуследимо перетекает в другой, и хотя течение времени порой кажется совершенно монотонным в сезонной своей повторяемости, одномерным, но все вокруг постепенно, не торопясь меняется, просто жизнь не сразу выказывает новое в себе.
Каким долгими казались дни в детстве! Как мучительно долго длилась суровая зима, и, казалось, что уж не дождешься благословенной весны. До сих пор не покидают его, уже старого человека, воспоминания о тех страшных испытаниях, что пережил он в год одинокой зимовки на речке Тюнгкэлик…
Но потом, чем старше и умудреннее жизнью становишься, чем больше опыта преткновений о жизненные преграды и невзгоды, тем быстрее мчатся в трудах дни и недели, просто диву даешься. Чем азартнее работаешь, больше собираешь вокруг себя родов и племен, чем шире размах твоих деяний, тем быстрее мчатся месяцы и годы.
И не зря же испокон века мудрейшие из людей – как правило, пожившие – в обиде были на краткость и мимолетность времени, уподобляя жизнь человеческую мгновению, за которое пролетает за окном птичка…
Объединение в один прочно связанный Ил еще совсем недавно наставлявших, как глупые бараны, друг на друга рога мелких кочевых племен принесло Бодончору такие многосложные, запутанные задачи и осложнения, о которых он раньше и думать не мог.
Подобно древнему великому тюркскому предводителю, оставившему потомкам надпись на памятном камне: «Стремясь объединить тюркский народ, ни днем не сидел, ни ночью не спал, пролил столько черного пота и крови», – он тоже немало лет трудился не покладая рук, чтоб объединить племена близлежащих степей под одним началом. В конце концов, ему удалось уговорить большинство их, объединить на добровольных началах в один Ил.
– Корень всех наших бед в нашей малочисленности и разбросанности по степям, так что объединим силы, сплотимся вокруг одного могущественного Ила, подобно нашим предкам – тюркам, и только тогда враги начнут остерегаться нас, – постоянно твердил Бодончор своим старшим братьям. Борьба всей его жизни наконец увенчалась успехом, цель, для достижения которой он пожертвовал едва ли не всем, достигнута. Казалось бы, живи теперь мирно, отдыхай от трудов, благодари судьбу.
Только у многоликой и непредсказуемой жизни испытания и трудности никогда не кончаются, едва решишь одну задачу, как тут же возникают, к великой досаде, две-три новых. Оказывается, чем сильнее, чем грознее для соседей становишься ты, тем могущественнее враги, тем больше их, которых ты этим приобретаешь. И если идти наперекор всем, затевать войну с каждым вызвавшимся соперником, то этим кровопролитным сварам не будет конца. Но ведь всему есть свое время – как войнам, так и миру. Для разумного человека предпочтительней мир, и нормальная жизнь возможна лишь тогда, когда вступишь с могущественными своими врагами в благоразумные мирные переговоры, заведешь с ними обоюдовыгодную торговлю, дружеские, добрососедские отношения, а то даже и родственные. Нет, добром можно сделать куда больше нужного, чем любым оружием.
Если оглянуться назад теперь, когда все уже позади, сколько же бед ему пришлось пережить и сколько других, грозящих, пресечь, сколько сил и здоровья потрачено, чтобы народ свой, родичей сохранить, с наименьшими потерями довести до сегодняшнего дня. Это теперь прошедшее можно вспоминать спокойно, а тогда было немало таких моментов, когда напряжение становилось уже непереносимым, кажется, и через пропасть неминуемой гибели приходилось перебираться по самой тонкой жердочке, убегая, еле-еле избегая ее, конечной беды. И во всем этом явственно чувствовалась невидимая помощь Вышнего Духа, Всемогущего Тэнгри, без нее бы пропали.
Но не дает покоя иная мысль, которая свербит. Почему? Зачем? Ведь у Всевышнего не мы одни, все мы верующие и неверующие, правые и заблуждающиеся в его длани…
Но почему он из сонма народов выбрал нас? Зачем? Значит, не зря, но для чего? Что за миссию он хочет возложить на нас? И сможем ли мы осуществить и исполнить Его высшую волю?
Первое время после восседания Бодончора на ханский ковер почти каждый год они голодали, считай, кое-как перебивались, жили скудно и неумело, как-то расхлябанно. Он получил в управляющие руки настолько бедные племена, что люди их не способны были думать ни о чем другом, кроме как не перемерзнуть бы лютой зимой, не умереть от голода, а летом – как бы убежать от испепеляющей жары и бескормицы в горы.
А