Земляничное варенье. Юлия Роскошь

ц, и потому было решено, что это время я проведу в деревне. Только представьте, целый месяц! Еще и – о ужас! – без интернета! Нет, я, конечно, люблю своих бабушку и дедушку, но лето в деревне в мальчишечьи 13 лет?! Конечно же, я отчаянно сопротивлялся этой идее как мог, но родители были непреклонны в этом вопросе и все-таки в середине лета я отправился в деревню…

      Бабушка и дедушка, как обычно, встретили меня с сердечным радушием, они были счастливы от моего приезда, однако я с первого дня приезда ощущал уныние и раздражение, мне хотелось вернуться в город, ведь в деревне мне уже ничего не представлялось интересным. На все предложения бабушки и дедушки заняться тем или иным я отвечал тихим бормотанием или игнорированием.

      – Витенька, мы тебя не узнаем, – сокрушенно качала головой бабушка. – Вспомни, как раньше тебе было здесь весело и интересно!

      Раньше! Раньше-то конечно, ведь я был маленький, а теперь я вырос, если вы не заметили, и былые деревенские развлечения больше меня не интересуют!

      Так, на третий день приезда, пребывая в таком тоскливом расположении духа, я отправился на озеро, но не к центральной части, где с визгом и смехом плескались другие дети, а немного поодаль, откуда не было видно меня купающимся. Я сел на берег и стал кидать небольшие камушки в озеро, наблюдая за расходящимися в разные стороны кругами на воде. Но это занятие быстро мне наскучило, и тогда я вскочил, подобрал первую попавшуюся палку и от злости стал бить ей какой-то куст. Листья летели в разные стороны, но меня это не трогало, так я выражал накопившуюся во мне скуку. Вдруг я услышал позади себя какие-то неясные звуки, я обернулся и в изумлении замер. Метрах в пяти от меня стояла девочка примерно моего возраста, она топала и сжимала кулаки, в ее глазах искрилось столько негодования, а изо рта раздавались какие-то отдельные звуки, похожие на мычание, и по всему виду девочки было понятно, что она очень недовольна моим занятием. Непонятно почему эта картина поразила меня, я уставился на девочку как на некое неведомое существо, палка сама выскользнула из рук. Увидев это, девочка резко развернулась, наградив меня перед этим гневным взглядом, и быстрыми шагами стала удаляться прочь, только и было видно, как за ее спиной подпрыгивала завязанная на шее соломенная шляпа. После этого случая я провел еще какое-то время на берегу, размышляя о странной девочке, но постепенно мое внимание переключилось на другие вещи, и, уже идя домой, про девочку я не вспоминал. Да и что за глупости – думать про какую-то девочку!

      На следующий день, также изнывая от скуки, я решил отправиться снова на озеро, пойдя на него другой дорогой – через опушку леса рядом с деревней. Хоть было и ветрено, но при этом стояла жара, на опушке то тут, то там мелькали крылья бабочек, слышалось жужжание пчел, которых привлекали пахучие цветы. Пройдя до середины опушки, я приметил невдалеке соломенную шляпу. Пригляделся – кто-то сидел на корточках и собирал землянику. Словно почувствовав мое присутствие, соломенная шляпа поднялась и обернулась, и я узнал вчерашнюю девочку. Она посмотрела на меня хмуро несколько секунд, затем улыбнулась, показала мне банку, наполовину заполненную ягодой, и жестом пригласила присоединиться к сбору земляники. Несколько секунд я изумленно смотрел на нее, затем демонстративно фыркнул – какие еще ягоды? – и, развернувшись, зашагал к озеру, не оборачиваясь. Вдруг неожиданно возник достаточно сильный порыв ветра, трава склонилась к земле, а мимо меня, словно перекати-поле, пролетела соломенная шляпа и зацепилась за пень в метре от меня. Я оглянулся на девочку – она бежала за шляпой, и на лице читалась боязнь, что при новом порыве ветра шляпа все-таки сорвется и ее понесет дальше. Я машинально шагнул к пню и взял шляпу в руки. Девочка добежала до меня и облегченно выдохнула, что ее головной убор в безопасности. Я протянул девочке шляпу, а в ответ я получил взгляд, полный благодарности. Затем она улыбнулась и направилась обратно к месту, где собирала ягоды. Я немного посмотрел ей вслед и пошел дальше на озеро. Придя на то же место, что и вчера, я заметил слегка потрепанный куст, и чувство стыда кольнуло меня. Я уселся на берег и стал кидать с него камешки, наблюдая, как расходятся круги по воде, и думая при этом про девочку. Какие-то странные противоречивые чувства вызывала она во мне, было в ней что-то странное, при этом и необычное, но я никак не мог понять, что же именно. Что-то такое непонятное и неуловимое. Наконец мне надоело ломать над этим голову, и под вечер уже не вспоминал про девочку.