Послышались торопливые шаги.
«Кто-то выяснял отношения?»
Я поморщилась от ненавистного запаха, и чуть повернула голову. Зря. Виски сдавило нестерпимой болью, в ушах зазвенело.
«Что за напасть? Не пила же ничего спиртного».
Открыла глаза и сделала упор на локти, пытаясь принять сидячее положение, но мышцы не слушались, а голову разом пронзило множество огненных стрел.
«Да что ж это такое-то?»
Собрала все силы и сделала резкий рывок.
С губ сорвался стон.
Перед глазами поплыли круги, а тело показалось не родным и таким слабым, что я чуть было вновь не рухнула обратно на пол.
С неимоверным усилием всё-таки села, да так и замерла, глядя на нож, который сжимала. Без сомнения, кухонный нож принадлежал моей семье. Узкое длинное лезвие имело дефект у основания, а деревянная рукоятка ножа уже не единожды страдала от огня, из-за чего стала неудобной в использовании и практически чёрной. Перепутать этот нож с каким-то другим было невозможно.
Резко дёрнувшись, выпустила окровавленную рукоять. Голова тут же напомнила о себе.
– Что за… – беззвучно прошептали губы.
Левая ладонь шлёпнула по тёплой воде.
Повернула голову.
Сердце подпрыгнуло к горлу, мешая дышать, пальцы утонули не в воде, а в луже крови.
За спиной обнаружилось тело соседа.
Душа болезненно сжалась, а нервы мгновенно превратились в оголённые провода.
Сосед уже не дышал, его грудная клетка не поднималась. Даже если жизнь в дяде Вите ещё и теплилась, то из-за многочисленных колотых ран шансов выжить у него всё равно не было.
«Нет! Нет! Нет! Я не могла его убить! Да ещё и таким зверским образом».
Бросила взгляд по сторонам. Я находилась в комнате соседа.
До боли прикусила губу, лихорадочно вытирая об себя перепачканные в крови ладони. Я до такой степени перепугалась, что теперь на головную боль уже практически не обращала внимания.
– Как же так-то? – прошептали губы. Я не могла отвести взгляда от распластанного на полу мужчины.
Пьяница и дебошир, сосед нередко распускал руки, поколачивая всех, кто попадался ему на глаза. В трезвом состоянии дядя Витя был вполне вменяемым и даже добродушным мужчиной, но после первой выпитой бутылки у него напрочь сносило голову. Сосед, не помня себя, запросто мог что-нибудь сломать, кого-нибудь побить, обматерить и послать, а наутро утверждать, что ничего подобного не было, что он после того как выпил, сразу же лёг спать. Дядя Витя мог до хрипоты гнуть своё, уверяя, что на него бедного-несчастного наговаривают с одной единственной целью – выставить на улицу и забрать его «милую» тёплую комнатушку себе.
Я с мамой, отчимом, сестрами и братом, все свои двадцать два года прожила в коммунальной квартире с тремя соседями, и если пожилая чета со взрослым сыном Артёмом и добродушный старичок, Иннокентий Павлович, были вполне приличными, то дядя Витя…
Он лежал на спине, и его бледно-голубые стеклянные глаза смотрели в потолок. В груди – раны. На полу – лужа крови.
«Это не я. Не я!»
Тряхнула головой, прогоняя наваждение, но оно не развеивалось. Я находилась в самом эпицентре разворачивающегося кошмара.
«Что я забыла в комнате соседа? Как могла тут оказаться? – В проясняющемся сознании зазвенел тревожный колокольчик. – Надо бежать!»
В коридоре кто-то выругался.
Сердце будто оборвалось, резко падая вниз, но уже в следующее мгновение оно подпрыгнуло и стало колотиться с неимоверной силой.
«Если меня найдут возле тела, то непременно приговорят к смерти и никакие отговорки не помогут, потому что никто не будет разбираться с чернью».
Поднялась и тут же замерла, пытаясь удержать равновесие и не встретиться лицом с качающимся перед глазами полом.
– Витёк! – раздался из-за двери пьяный голос.
Вздрогнула всем телом. Надо было уходить, причём срочно. У нас с преступниками не церемонились. Подозреваемые в каталажке сидели максимум дня три. Жить хотелось и даже очень.
Сделала шаг, потом ещё один. Комната поплыла, голова раскалывалась.
«Ничего, я справлюсь», – боль пройдёт, а голову надо было спасать.
Навалившись на подоконник, распахнула окно.
– Витёк! Мать твою, открывай! Надо опохмелиться! – по двери ударили кулаком, а может и ногой, не знаю, да и какая разница? Я была практически уверена в том, что дверь не заперта, и что собутыльник дяди Вити в любую секунду окажется в комнате.
«Здесь всего лишь второй этаж, плёвая высота, к тому же соседний дом стоит так близко, что можно опереться о его стену одной ногой, а о стену своего дома другой и спуститься, не прыгая».
Рассуждая, уже вылезла в окно, но из-за того, что тело не приобрело привычную подвижность, я всё же решила не спускаться, а прыгать.
Спешно