Мальчик резко открыл глаза, что-то вырвало его из мечтаний о райских местах. Неужели галлюцинации вернулись? Он огляделся, дверь в дом заперта, вокруг никого не было. Только он прикрыл глаза, чтобы увидеть, кто же прыгнул за ним следом, как сквозь шепот листвы он опять услышал посторонний звук. Значит, ему все же это не показалось.
Он слез с качели и побрел сквозь цветущее поле, звук доносился оттуда. Выйдя из высокой травы, мальчик оказался на песчаном берегу бурной реки. Он напряженно смотрел вдаль в поисках источника шума. Послышался пронзительный нечеловеческий вопль. Будто где-то там зверь попал в капкан. Мальчик остановил взгляд в точке на другом берегу, и у него тут же на лбу выступил холодный пот. Он закрыл уши руками, вопль начал его глушить, голова кружилась, а лицо исказилось от страха. От испуга мальчик бросился обратно через поле, каждый раз оборачиваясь на вопль. Страх и ужас заставляли его бежать прочь. Он перемахнул лестницу, вбежал в дом, захлопнул дверь и забился в угол за комодом в гостиной. Все громче и громче раздавался вопль над полем, заставляя мальчика кричать от страха. Его взгляд был прикован к входной двери, а сердце колотилось. Дыхание было прерывистым, пока он ждал, что вот – вот послышатся тяжелые шаги на деревянном крыльце.
***
Черный пикап въехал на закрытую территорию, перед воротами которой красовался указатель с название "Woodpark".
– Вот мы и на месте! – радостно сообщил мужчина за рулем, подъезжая к участку с двухэтажным домом.
– Ого! Сколько тут ребятни! Герман, ты только взгляни! Уверена, ты быстро найдешь себе новых друзей! – с переднего пассажирского сидения, молодая женщина обратилась к мальчику, сидящему позади.
Мальчик-подросток держал на коленях толстого кота с одним глазом. И явно, как и он, был не рад находиться в этом автомобиле.
– Меня устраивали мои старые друзья. – пробурчал в ответ Герман.
– Как тут чудесно! – женщина не обратила внимание на тон подростка, она уже вдыхала полной грудью свежий воздух из открытого окна.
– Сынок, ну перестань дуться! Мы, в конце концов, не навсегда сюда переехали! Контракт закончится, и мы вернёмся домой! – через зеркало заднего вида к Герману обратился мужчина. Мимические морщины вокруг глаз выдавали в нем веселого человека.
– Угу! Нет ничего постоянного, чем временное! – Герман открыл дверь и, держа кота на руках, вышел из машины.
Герман, наконец, смог размяться после долгой дороги. Он потряс ногами и сделал круговые упражнения для спины. Кот недовольно мяукнул.
– Тихо ты! Отпущу скоро! – Герман осматривал окрестности.
Это был типичный коттеджный посёлок, окружённый высоким забором, отделяющий его от внешнего мира. Перед домами были высажены молодые деревья и кустарники. Дома были разделены дорожками и немного отличались друг от друга планировкой.
Через три дома сидела компания ребят, пристально рассматривающая новых соседей. В конце улицы, на детской площадке галдели мамы с детьми помладше. Взгляд мальчика остановился на доме, который выбивался из общей идеальной картины. Старый перекошенный дом с забитыми окнами. Из-за забора виднелись поросли сорняков. «Наверное, заброшенный». – первое, что пришло на ум Герману. Откуда-то повеяло запахом свежей выпечки, и мальчик ощутил подступающий голод. Протестуя предстоящему переезду, он объявил сам себе голодовку. И только теперь он понял, что его страдания оказались бесполезными. Он все равно оказался на незнакомом месте, только ещё и дико голодный.
Герман достал свой рюкзак с заднего сидения, пока его мама с энтузиазмом разглядывала путеводитель.
– Отличная новость! Мы не умрем с голоду. Неподалеку есть минимаркет. – женщина указала вниз по дороге, и вернулась к изучению карты местности.
Сын громко вздохнул и состроил недовольную гримасу. Сейчас его совершенно не страшила голодная смерть.
– Не нагнетай! Ты чересчур драматизируешь. – рядом отец выгружал сумки из багажника. – Обещаю, в выходные поедем на рыбалку и я, наконец, научу тебя подсекать. А какую мы наварим уху на костре! Заночуем прямо под звездами. Звучит неплохо да?
Мужчина поставил на землю последнюю сумку и обернулся к сыну, который решил, что не обязательно дослушивать его