Его любимыми предметами были изучение биографий, трактатов и чертежей Хаяо Миядзаки и Леонардо да Винчи. Их всех манили небо и полеты. В Школе отдавали дань прошлому и корням, протягивая их через настоящее в будущее. То, чего не было бы, без того, что было.
Но сначала он создаст свою «Ри», каплю «Рай интроверта», которая образовывалась вокруг тебя, защищая от агрессивного воздействия окружающих людей и среды, создавая безопасное пространство, в которое никто не мог попасть и где было все необходимое ему в данный момент.
Ему были нужны тишина и одиночество наедине со своими мыслями, удобные простые стол, стул и пишущая машинка-ноутбук-принтер. Графический планшет, бумага и карандаши для чертежей. И никого. Чтоб никто не мог вторгаться в его пространство мыслей, портить и ломать своим возникновением так долго и тщательно вылавливаемые и выстраиваемые им звенья в цепочки упорядочивающие хаос. Ни звуком, ни тряской его за плечо, ни мельтешением перед глазами, ни через какие органы чувств. Ему нужен был свой заслон от всего и всех.
– Мия-я-ян. – Его снова трясли, и мысль снова не доформировалась даже до следующей реперной точки. Р-р-р! От такого ему хотелось рычать и скалить зубы, как зверю. – Миян, пошли скорее, учитель Зейн зовет.
Трой, его взъерошенный друг, математик и музыкант, тащил его сопротивляющегося за рукав толстовки.
Хмуро накинув капюшон, вжав голову в плечи, а руки – в лямки рюкзака, словно слившись с ним и закрывшись, как черепаха в панцирь, Миян буркнул:
– Пошли, – и двинулся следом.
В кабинете Зейна была собственная библиотека, там учитель и поймал их однажды с Троем, когда они потерялись во времени и пространстве, разглядывая покоричневевшие и выцветшие страницы старинных книг.
– Ну-ка дайте посмотреть, что вы тут начирякали. – Трой и Миян протянули блокноты со своими набросками механизмов придумываемых машин. Зейн посмотрел, задал каждому уточняющие вопросы, что это и для чего, сказал: – Можете продолжать и приходить когда надо, но впредь, ставьте в известность и спрашивайте разрешения.
Сегодня в окна библиотеки падал рассеянный свет, мини-роботы, похожие на чернушек Хаяо, только с крыльями стрекоз (Зейн звал их стренушки), деловито сновали по книжным полкам, наводя порядок и одновременно ища необходимую информацию, рисунки, чертежи, по одним им ведомым моделям ветвящихся программ. Схемы и выборки Зейн создавал сам, он изменил алгоритмику общего метода решета числового поля квазиполиноминального времени для включения в выборку большего количества околозадачных вариантов.
Увидя привычно хмурую мордаху Мияна, Зейн невозмутимо поздоровался и указал на стопки книг.
– Ну что, молодые люди, кажется, мои помощники смогли найти вам что-то интересное. Нёе желаете ли взглянуть?
Миян и Трой подошли к столу, и каждый потянулся за своим фолиантом. Трой вытащил и прижал к груди труд по теореме Ферма Леонарда Эйлера, все его мысли занимало переложение доказательства теоремы на теорию музыкальных ладов.
А Миян – «Атлантический кодекс» лист 844r Леонардо с проектом механического крыла.
Однажды он сидел под раскидистым старым деревом на любимом обрыве, вдали от всех, и отпустил поток мыслей течь свободно, разглядывая папку с фотографиями всего, что когда-то чем-то задерживало его взгляд, пусть даже не понятно чем именно. Начался дождь, он рефлекторно поднял руку с планшетом над головой. И тут же вспомнил картинку огромного скелета и кистями его рук над головой девушки и рисунок Леонардо машущего крыла с подвижным профилем, системой блоков и соединительными кольцами. Концы крыльев у него изгибались при помощи веревки, которая, оборачиваясь вокруг блока, передавала усилие на основную нервюру и сгибала концы подобно тому, как это имело место у крыла птицы.
Если совместить технологии 3D-биопечати и нанонейрогаптики и использовать ороговевшие клетки кожи как природные полимеры, которые имеют золь-гель фазовый переход (то есть точку гелеобразования) и при определенных условиях могут быть напечатаны с помощью автоматического послойного способа осаждения, то можно использовать свою же кожу для создания тканевой конструкции, которая будет натянута между остевыми и образует каркас капли, которая сможет самопечататься.
Каждый день с кожи слущивается от шести до четырнадцати грамм роговых чешуек и происходит в результате отмирания клеток (кератиноцитов). Раз мы все равно их теряем, то решение использовать естественные процессы организма с пользой для дела, будет весьма разумным.
Костный остевой каркас капли – нужен ли он для того, чтобы удерживать пространство? И как быть с непроницаемостью звуков и при этом со свободным прохождением воздуха? Кожа его пропускает, это должно помочь.
И навскидку она не пропускает звук, судя по наличию ушных раковин, хотя с этим еще предстоит разобраться. Что там было у змей? Наружное и среднее