Летом 1940 года германский вермахт добился контроля Германии в Западной и Центральной Европе. Но Гитлеру, как за 130 лет до этого и Наполеону, противостоял дух непобежденной (поскольку она находилась за непреодолимой для армий того и другого водной преградой) Великобритании; он уверенно – но ошибочно – предполагал, что британцы пойдут на уступки, когда германская гегемония утвердится над всей Западной Европой. Продолжая попытки покорить британский народ силами авиации, Гитлер уже в 1940 году принял стратегическое решение развернуть основные силы вермахта в восточном направлении против Советского Союза, с его необъятной территорией, огромным населением и безграничными природными ресурсами.
Решение об уничтожении Советского Союза не было принято вследствие сиюминутного порыва. Гитлер был твердым сторонником геополитики, которая была разработана некоторое время назад несколькими немецкими интеллектуалами[2]. В своей сути геополитика утверждает, что Россия – хартленд[3] Евразийского континента и что нация, которая контролирует территорию России, контролирует мир. Более того, сделавшие ставку на Гитлера германские аристократы и промышленники, ставшие его опорой на пути к власти, испытывали страх перед русским коммунизмом, или большевизмом. В самом начале своей политической карьеры, которая возвела его на вершину власти, Гитлер обещал осуществить крестовый поход против большевизма при первой же возможности. Уважая его заявленные намерения уничтожить большевизм, Гитлеру оказали большую поддержку прусские юнкеры и другая землевладельческая аристократия, а также военные, среди которых был и Федор фон Бок.
Так как решение Гитлера вторгнуться в Советский Союз имело фундаментальное и политическое значение, все послевоенные оправдания германских генералов внимания не заслуживают. Они оставались только исполнителями этого решения. После падения Франции в 1940 году именно к нападению на СССР готовились вооруженные силы Германии.
На протяжении десятимесячного периода между августом 1940 года и июнем 1941 года вермахт концентрировал на восточной границе Германии наиболее мощную военную силу в современной истории. В авангарде этой гигантской военной машины стоял один из самых выдающихся немецких военных, фельдмаршал Федор фон Бок, которому Гитлер оказывал полнейшее доверие, иногда вопреки советам своих самых доверенных приближенных.
Приняв стратегическое решение атаковать и уничтожить Советский Союз, Гитлер в дальнейшем, во время исполнения своего замысла, совершил серию роковых ошибок. Первой из них была отсрочка вторжения на шесть недель, чтобы ликвидировать возникший кризис на Балканах.
Заслуживает внимание то, что фон Бок возражал против такой отсрочки, приводя естественные для военного аргументы о том, что она пагубно повлияет на боевой дух его войск. Некоторые знатоки и советники по истории того периода заявляли, что германские войска достаточно сильны, чтобы захватить Балканский полуостров, не принеся вред приготовлениям к Русской кампании. В любом случае суждение о том, что отсрочка нападения на Советский Союз стоила того, чтобы достичь победы вермахта в ходе Балканской кампании, является надуманным.
Когда 22 июня 1941 года началось вторжение германских и союзных им войск в СССР, неудовлетворительные коммуникации и плохие дороги больше, чем оборона русских, замедлили движение германской бронетехники, моторизированных и пехотных частей[4]. Почти с первого же дня график наступления был сбит. Эта потеря времени и крупные контингенты Красной армии, которым удалось выйти из немецкого окружения, создали для Гитлера и вооруженных сил Германии дилемму.
Пытаясь ее решить, Гитлер совершил вторую роковую ошибку. В августе 1941 года он остановил безудержное движение вперед на Москву[5] и направил германские войска на окружение и уничтожение большой группировки русских войск на Украине. И снова стоит отметить, что фон Бок яростно протестовал против такого изменения в тактических операциях. У него были веские причины возражать, но в итоге он только начал вызывать к себе недоверие Гитлера.
С результатами битвы за Киев в сентябре 1941 года, которая оказалась действительно монументальной, но совершенно не ключевой тактической победой, Гитлер снова оказался перед необходимостью решить, как дальше продолжать кампанию. Кончалось русское лето, до начала сезона осенних дождей оставались недели. Стоит ли германским армиям двигаться на Москву, до которой оставалось менее 300 км по прямой (от района Ярцево