Большинство судеб тех, кто был до нас и тех, кто был рядом с нами, тонут в забвении.
А ведь это ужасно несправедливо.
Желание вырвать из безвременья маленькую часть судьбы близкого мне человека, было вызвано именно этим чувством.
Каким он был?
Родился в 1910 году в небольшом селе на Украине.
В трёхлетнем возрасте вместе с родителями приехал на Байкал.
Пережил революцию.
Будучи сыном простого лесника (у которого, правда, был полный гимназический курс), мечтал стать лётчиком.
Молодая Советская республика дала ему шанс воплотить свою мечту в жизнь.
Стал он настоящим «сталинским соколом».
Профессиональный военный лётчик, которого война пощадила и оставила в живых, но сделала почти инвалидом с изрешечёнными немецким «мессером»1 ногами.
А потом мирная жизнь…
Благодаря своему характеру и силе воли он на этих ногах по тайге ещё лет двадцать ходил!
Мой дед …
Удивительно, но я не встречал больше человека, так талантливо и ярко описывавшего природу и человека в ней. Рассказчик он был замечательный. Слушая удивительные дедушкины истории, я просто окунался в них с головой.
Он любил Байкал, таёжную жизнь, свою семью, свою страну. Он любил меня.
Часто вспоминаю эпизод, который повторялся в моём детстве много-много раз…
Я бегу со всех ног. Бегу ему навстречу. А он, такой крупный и уже совсем немолодой человек, перешагнувший шестой десяток, смеясь, расставляет свои большие руки в стороны, немного приседает и ловит меня. Целует в нос и в обе щёки. Мне немного щекотно от его жёстких седых усов и так радостно на душе.
– Здравствуй, дедуль! – запыхавшимся голосом говорю я. – Мы вас проведать пришли, – и уже шёпотом, – а я с ночёвкой!
– Вот и хорошо! – радуясь, наверное, больше меня шепчет он в ответ.
А поздно вечером, когда мы ложились спать, я обязательно просил его рассказать мне какую-нибудь «историю». И он с удовольствием начинал…
Что-то из того, что рассказывал мне дедушка, я помню хорошо. Какие-то эпизоды, в силу моего возраста он выпускал из своего повествования. Тут спасибо папе. Он помог мне заполнить прорехи в фактических данных. И благодарность маме, настойчивость которой помогла этим историям всё же лечь на бумагу.
Пусть мои рассказы будут данью уважения к его удивительной жизни.
P.S.Ну и ещё раз хочу напомнить вам, дорогие мои читатели, что то, что вы сейчас прочитаете, основано на реальных событиях, произошедших больше ста лет назад.
Леший
– А, паря Васютка! – улыбнулся, подняв голову от грядок с какой-то мелкой рассадой, старый китаец Ван. Он кряхтя выпрямился, взял что-то из стоящей рядом огромной корзины.
Старик был мал ростом, благодаря своей работе на огороде от рассвета до заката чёрен от загара, имел роскошные кустистые седые брови, абсолютно не вязавшиеся с редкой бородёнкой.
Ван, радуясь передышке, по-утиному переваливаясь кривоватыми «кавалерийскими» ногами, подошёл к забору. Полез в карман старых шаровар. Достал огромный носовой платок, снял помятую соломенную шляпу с отхваченным давным-давно краем и вытер пот с бритой, покрытой белым пушком, головы.
– Однако чего-то совсем рано поднялся! Не спится?
– Неа, дедушка Ван, дела у меня. Очень важные! Поздно проснёшься, зря день пройдёт! – явно услышанными от взрослых словами отвечал Вася.
– На-ка вот! – Ван достал из-за пазухи подпоясанной верёвочкой холщовой рубахи припасённый огромных размеров розовый помидор, и вручил его мальчику прямо через широкую щель в заборе. Закивал, видя, как Вася бережно уложил подарок в узелок.
– Ну, давай беги!
Проводил глазами удалявшегося мальчугана. Решил почесать за ухом, но вспомнил, что в руке у него платок. Хотел сунуть его обратно в шаровары, но передумал и, помяв в сморщенных узловатых руках, определил на то место, где только что лежал помидор. Вздохнул, что-то скороговоркой произнёс по-китайски и пошёл обратно в огород.
И ведь точно, сегодня Васе поручили наиважнейшее дело – отнести на покос отцу обед! В первый раз! Одному! А идти нужно было несколько километров. Сначала по деревне, потом по тропинке вдоль Утулика, перейти через мост и по чаще речного ивняка до самого покоса.
Солнце припекало вовсю. Шумела на перекатах река.
Вася решил не идти по тропинке, а поскакать по валунам, торчащим из светло-серого берегового песка вдоль кромки воды. Единственное,