Стивен Кинг позвонит. Антон Павлов

. Все, кроме одной. Но обо всём подробнее и по порядку.

      Библиотекарша обычно гадко на меня посматривала, выдавая очередную книжку. “Кладбище домашних животных”, “Жребий Иерусалима”, “Кристина”, “Мёртвая зона”, “Куджо”, “Игра Джеральда”, “Сияние”… Любому кингоману знакомы эти чарующие названия. И особенно взгляды посторонних людей, когда они узнают, что ты любитель почитать Стивена Кинга. Ну, это как если бы у тебя были вечно мокрые подмышки, и ты ничего не мог с этим поделать.

      Я был жутко стеснительный в свои тринадцать лет. А старая библиотекарша так смотрела на меня через большие очки, будто я не ужастики брал домой почитать, а порно рассказы. Ещё она каждый раз говорила: “Только поосторожней, молодой человек, с этой книгой. Она недавно была в платном взрослом фонде. Вот не дай бог испортите, и ваши родители будут возмещать полную стоимость”.

      После рождения моей маленькой сестрёнки Лизы, наш папаша свалил из семьи к другой женщине и маме точно бы не захотелось покупать книжку какого-то Стивена Кинга вместо детского питания, которое я знал, стоит для нас дорого.

      Однажды я купался в ванной и читал “Долгую прогулку”. Когда Гэррети номер сорок седьмой (кто читал, тот поймёт) попросил убить его, меня это так поразило, что я глубоко задумался над вселенской несправедливостью и случайно погрузил книжку в воду.

      – Вот блин, – пробормотал я от неожиданности.

      Я выскочил из ванны, положил полотенце на батарею и сверху книгу. А утром увидел, что творение короля американских ужасов стало походить на вилок пожелтевшей капусты.

      В полдень я пришёл в библиотеку, и тётка библиотекарша будто знала, что я испорчу книгу. Она так и сказала:

      – Я ж говорила. Чудес не бывает. Вы мальчишки всегда рано или поздно что-то изгадите.

      – Извините, я не специально, – сказал я.

      Тогда мне было тринадцать лет, но перед высокой в очках библиотекаршей я чувствовал себя пятилетним.

      – Посмотрите на него. Он не специально, – сказала она, наклонилась ко мне и прошептала. – А что ещё ты делаешь не специально? А?..

      Она посмотрела в читательский билет и произнесла моё имя так, будто я был по меньшей мере вором или убийцей.

      – Ничего я больше не делаю специально, – пробормотал я, чувствуя как предательски подрагивает нижняя губа. Ещё немного и я бы мог расплакаться.

      – Ладно, – смилостивилась библиотекарша и бросила книжку Кинга на полку позади себя. – Я составлю акт и пусть твоя мама придёт, подпишет его и заплатит деньги.

      – За что? – спросил я.

      – Как за что? – изумилась библиотекарша. – За порчу имущества.

      – У мамы нет денег…

      – Есть, – уверенно сказала библиотекарша и добавила. – Это у тебя нет, а у неё есть.

      – А можно как-нибудь, – сказал я, пытаясь подобрать слова и не находя их.

      – Как-нибудь что?

      – Ну, не за деньги, – я сглотнул тугой комок.

      – Не за деньги? – переспросила библиотекарша и вдруг насмешливо посмотрела на меня. – А ты вообще понимаешь, что ты сделал с книгой??

      – Утопил, – кивнул я.

      – Вот именно, – сказала библиотекарша. – Утопил книгу самого Стивена Кинга!

      Я подумал, что таким священным тоном можно говорить только про Библию. А тётка наклонилась и быстро говорила мне на ухо.

      – А это король ужасов, между прочим, если ты не знал! И полка, где стоят его книги, у нас называется проклятой! Потому, что туда приползают умирать крысы! Представляешь, мальчик? За месяц парочка обязательно сдохнет возле этой полки, протухнет и воняет. А убирать должны мы. И хлоркой посыпать, тоже мы – рядовые библиотекари. А у меня высшее историческое между прочим, образование! Вот, что твой великий Стивен Кинг делает! Приманивает вонючих крыс на свою книжную полку. Представляешь, как из-за дохлятины воняет в нашем книгохранилище??

      Я представлял. Я даже отошёл на шаг назад, потому что изо рта женщины тоже пахло так мерзко, что я подумал: есть как минимум ещё одно место в библиотеке, куда приползают умирать крысы.

      И это рот библиотекарши. Понятное дело, что я деликатно промолчал. А с расстояния в шаг вонь из её рта с желтоватыми зубами, казалась не такой страшной.