Лина покрутила головой и двинулась к ближайшей автобусной остановке. Не доходя до неё, на стене дома увидела надпись: «Московский проспект». Его-то ей и надо, только вот номер на доме 136, а ей нужен 28. Чтобы не спрашивать, прошлась до следующего дома. Ага, значит, к началу улицы посадка с этой стороны. Сунулась в первую же подошедшую маршрутку, у водителя спрашивать не стала, решив, что выйдет, если автобус повернёт с проспекта. На её счастье он шёл пока по прямой. Она подумала, что жильё ей крёстный предложил не очень удачное. По широкому проспекту в несколько рядов непрерывным потоком двигались машины, так что в квартире наверняка слышен шум, да и окна не откроешь из-за пыли и выхлопных газов. Но, может, повезёт, и окна выходят во двор?
На пути следования возникает большущая круглая клумба с непонятной бетонной композицией посередине. Маршрутка делает вокруг неё оборот и сворачивает. «Дом печати!», – хрипит водитель. Она протискивается к выходу и ступает на тротуар. Дом печати – это, надо полагать, здание напротив остановки через дорогу. Оно угловое, одной стороной тупого угла тянется вдоль Московского проспекта, другой – по сравнительно узкой улице, на которой высадилась Лина. А на той стороне, где она стоит, на остром углу обширное пустое пространство, наверное, летом здесь травяной газон, перечёркнутый плиточными дорожками, по которым сейчас гоняет тракторишко, цилиндрической щёткой сметая снег. Одна из тропинок, уже прочищенная, тянется к двум довольно далеко отступившим от дороги шестнадцатиэтажным башням, за которыми начинается группа древних пятиэтажек. Надо возвращаться на проспект. Она спрашивает у идущей от домов пожилой женщины, далеко ли дом 28, а в ответ та тычет пальцем в ближайшую башню. Это ей повезло! И вышла вовремя, и дом далеко от дороги с интенсивным движением, зато остановка почти рядом. Двинувшись к дому, она осознаёт, что опять ведёт себя как Лина. Почему не спросила у водителя, туда ли она едет? Как говорила мама, «тебе легче украсть, чем попросить».
Судя по номеру квартиры, подняться надо всего лишь на второй этаж. Лина вынимает ключи и открывает оба замка. Нижний ключ проворачивается с трудом. Ага, надо будет личинку сменить. Квартира обычная: большая кухня-столовая и спальня чуть поменьше, вроде бы убрано, пыли нет, хотя, как говорил крёстный, хозяин здесь давно не появлялся. Значит, ключи оставлены кому-то, кто поддерживает порядок, и кто наверняка сдаёт её посуточно или даже по часам, получая дополнительный доход. Лина презрительно морщит свой аккуратный носик. Спёртый воздух, мерзкая смесь застарелого табака, пота и дешёвых духов. Точно дом свиданий! Она набирает крёстного.
– Линочка, деточка, я же сразу сказал, что этот жук квартирку для интима придерживал. Но в последнее время ему не до утех было. На год она твоя, только коммуналку плати. Уборщицу он рассчитал, но замочки, конечно, лучше поменять. Ясно, что баба доход извлекала, чай, не семейный дом. Что имеется из посуды и белья, пользуйся. Если брезгуешь, прокипяти. Всё, пока, не звони мне больше без крайней нужды. Привыкай к самостоятельности. Сама же решила…
Да уж, интим тут был самый дешёвый. Ну, поселил бы тут красотку и пользовался бы. Не дороже бы вышло, чем каждый раз сюда новую шалаву тащить, снова поморщилась она. Видно, клиент крёстного предпочитал брать не умением, а числом, вспомнились слова её почти тёзки. Она оторвала кусок бумажного полотенца и, обернув им руку, начала выдвигать ящики кухонных шкафов. Вот и отвёртка нашлась! Выкрутила цилиндр нижнего замка и отправилась по магазинам.
Через два часа вернулась с сумками продуктов и моющих средств, оглядела своё новое жилище и сказала:
– Ну, что ж, начнём с холодильника…
Несмотря на то, что завершила она свои труды далеко за полночь, проснулась Лина рано. Отдёрнула шторы, повешенные накануне влажными, прямо из стиральной машины, и огляделась. А не так уж плохо! Постелила Лина новый комплект постельного белья на кухонном диване, потому что до уборки комнаты руки не дошли, а на кровать просто смотреть без содрогания не могла. Сгоряча хотела новую купить, но потом взял верх трезвый расчёт: достаточно будет сменить пружинный матрац, а кровать помыть дезинфицирующим раствором.
Закрывая входную дверь, обмерила верхний замок, решив сменить и его. Нарисовалась и доверенное лицо владельца: наглая тётка из соседней квартиры, пытавшаяся прорваться мимо Лины, утверждая, что там её вещи. Не то, чтобы Лине было что-то жаль чего-то из хозяйского барахла, но памятуя, что ей нужно меняться, и чисто из вредности преградила ей путь:
– Здесь я живу! Все вопросы к участковому, гнездо порока прекращает своё существование!
– О, одним шалманом меньше! Приятно слышать, – радостно сказал кругленький мужичок в годах, шустро спускающийся по лестнице вслед за высокой худой женщиной. – Я хоть через этаж живу, но страсти в клочья и до меня долетают!
– Не говори, Дима, вопли мартовских кошек – то ещё испытание для поношенного